По воспоминаниям госпожи Маргариты Фенварт, урожденной Бернеккер, дочери одного из основателей «Богемской пивоварни» Бернеккера, ее отец, Эдуард Бернеккер, вместе со своим братом Генрихом, в 1875 году основали пивоваренное предприятие. Оно было самым большим в Инстербурге. Его обширный и ухоженный сад занимал площадь в шесть моргенов (morgen — прусская мера площади, примерно 0,6 га. — admin). К радости прохожих по нему гордо расхаживал великолепный павлин. Незадолго до постройки на его месте жилого массива «Königsecke» (Королевский угол, сейчас дом в виде буквы П на ул. Спортивной. — admin) в нем был проведен провинциальный певческий фестиваль. Пивоварня процветала, но когда скончался Генрих Бернеккер, его брат создал из пивоварни акционерное общество и переехал со всей семьей в Берлин.
Малые пивоварни до Первой мировой войны располагались на Цигельштрассе (ул. Победы), на углу Кёнигсбергерштрассе (ул. Калининградская), напротив районного суда на Герихтшрассе (ул. Дачная) и на Прегельштрассе (ул. Прегольская).
После Первой мировой войны пивоваренные заводы Инстербурга были выкуплены пивоваренным концерном «Рюкфорт» (Rückforth). В ходе рационализации — как сказали бы сегодня — этот концерн остановил в 1923 году производство на предприятиях, находившихся на Шлоссштрассе и Цигельштрассе.
Выведенный было из эксплуатации «Богемский пивоваренный завод», однако, был значительно расширен и остался единственным пивоваренным предприятием в Инстербурге, сменив свою торговую марку на «АО Городская пивоварня» (Bürgerliches Brauhaus AG). Директор Вернер Бонов.
Отдельно стоит остановиться на таком необходимом и обязательном для пивоварни моменте, как ледник и охлаждение.
Каждая из трех инстербургских пивоварен располагалась поблизости от водоема, из которого могла пополнять свои запасы льда. Так возле пивоваренного завода на Цигельштрассе находился Гафенский пруд, пивоварня на Шлоссштрассе находилась рядом с Замковым прудом, а «Богемская пивоварня» возле реки Ангерапп. Хотя вышеупомянутые предприятия имели собственные устройства по производству искусственного льда, все же натуральная добыча в тогдашних условиях была экономически более выгодна.
Когда заготовщики со своими пилами и длинными баграми выходили на лед, это становилось настоящим событием для инстербургской детворы. Огромными пилами они слаженно прокладывали каналы во льду, зачастую толщиной в один метр. Их коллеги, длинными баграми подтаскивали льдины к ледовому подъемнику или тащили их по Замковому пруду к месту погрузки около кафе «Зеленая Кошка». Дальше лед доставлялся на санях в производственные подвалы. Особенно интересными были ледовые подъемники, по которым с пруда или реки Ангерапп в подвалы пивоварни поднимали ледовые глыбы. За этим процессом, закоченев до самых ног, наблюдали не только мы, дети, но и множество взрослых. Так позади основного здания «Городской пивоварни» к реке был проложен желоб, по которому цепями с крюками на конце затаскивался нарубленный лёд в помещения пивоварни.
Директор Бонов пишет, что полученный таким образом натуральный лед использовался исключительно для охлаждения производственных помещений. Искусственный же лед поставлялся клиентам в брусках. В те времена пивоварня сдавала в аренду свои холодильники. Это были настоящие монстры, охлаждавшиеся за счет ледяных блоков. По этой причине бутылочное пиво всегда оставалось прохладным. Солидные рестораны имели собственные подвалы, снабжавшиеся искусственным или природным льдом. В теплое время года по городу курсировали специальные автомобили-рефрижераторы, призванные утолить жажду любителей прохладного пива.
А вот что пишет о производстве пива и его сортах последний директор «Городской пивоварни» Вернер Бонов:
Основным сырьем для пива был и остается ячмень. Он измельчался, замачивался от 2 до 3 дней, и отправлялся в варочный цех. Там стояли большие сусловарочные котлы, в которых производилось добавление хмеля и дрожжей. В хмелеотделителе горячее сусло отделялось от лишнего хмеля (так, чтобы пиво не получилось слишком горьким). Из варочного цеха сусло перекачивалось в бродильный резервуар. Во время хранения в этом резервуаре происходило брожение и превращение в спирт. На своем пути через различные чаны, котлы и другие сосуды сусло постоянно контролировалось лабораторией. Успех готового продукта конечно же зависел в значительной степени от квалификации и опыта самих пивоваров. Как только достигалась правильная степень брожения сусло перекачивалось в танки лагерного отделения для хранения и там за ним тщательно наблюдали — пока оно дозревало.
Заполнение бочек и бутылок производилось машинным способом. Предварительно бутылки и бочки промывались в специальном месте, высушивались и — если это касалось бочек — ремонтировались, подновлялись, окрашивались и т.д. Пиво потребителю с завода поставлялось только в чистой посуде.
Касаемо объема производившегося пива — «выпуска» — Вернер Бонов приводит следующую информацию: В 1925 году производилось 28000 гектолитров пива и около 4000 гектолитров минеральной воды. В последний год выпуска (1944) было — несмотря на военные ограничения — уже 62000 гектолитров пива и приблизительно 13000 гектолитров минеральной воды.
Собственные транспортные средства, гужевые и моторизированные, загружались ящиками и бочками с ленточного конвейера, после чего продукция отправлялась заказчикам.
Наряду с известным «Инстербургским двойным пивом» «Городская пивоварня» производила экспортное пиво и бокбир (Bockbier — разновидность немецкого крепкого пива. Прим. Переводчика), коричневое пиво (Braunbier — сорт пива верхового брожения. Прим. Переводчика), а также пастеризованное солодовое пиво (Malzbier — слабоалкогольное или безалкогольное пиво. Прим. Переводчика), так называемое «Санитарное», с добавлением железа. Последнее поставлялось в больших количествах в районную Женскую клинику на Аугусташтрассе. Производство вкусной минеральной воды было другой процветающей отраслью пивоварни.
Как подчеркивает директор Бонов — и посетители пивоварни могли в этом убедиться лично — инстербургская «Городская пивоварня» была снабжена по тем временам самыми передовыми устройствами и оборудованием, создававшими, наряду с профессиональным персоналом, наилучшие условия для выпуска высококачественной продукции.
Хмель поставлялся из Нюрнберга и Тетнанга.
Монтаж системы охлаждения «Рюкфорт» позволил заводу стать независимым от климатических изменений, что положительно сказалось на продажах пива. В 1911/12 гг. было продано уже 32600 гл, в 1912/13 гг. – 34600 гл., а в 1913/14 около 35000 гл. В течение этого периода «Городская пивоварня» стала крупнейшим производителем пива в городе. Кризис Первой мировой войны компании удалось преодолеть за счет присоединения в 1917 году завода Bruhn & Fröse в Инстербурге (производившего баварское пиво с 1890 г.) и пивоваренного завода Böhmisches Brauhaus (который находился на ул. Заводской) в 1918 году. Благодаря использованию квот «Городская пивоварня» получила право выпускать ежегодно 62000 гектолитров пива. В 1921 году большинство акций приобрел концерн «Рюкфорт» из Штеттина (сейчас Щецин), ставший владельцем компании. В период с 1917 по 1923 год уставной капитал предприятия увеличился до 357000 марок, а с 1924 года он составлял уже 880000 марок, в 11000 акциях по 80 марок каждая. Основными пивными брендами в межвоенный период были Insterburger Doppelpils, Insterburger Pilsener и Insterburger Münchener. В тридцатых годах ассортимент был увеличен за счет Insterburger Schloßbräu. Кроме того, завод выпускал минеральную воду и лимонад. Расположенная на территории солодовня ежегодно производила 25000 центнеров солода.
Директор Бонов постоянно заботился о том, чтобы использовать любую возможность улучшить условия жизни своих работников. С его подачи была официально зарегистрирована организация по выдаче пособий нуждающимся. В случае потери работоспособности или при достижении пенсионного возраста работникам выплачивалась сумма в 100 рейхсмарок в месяц. Главным требованием был стаж работы не менее 10 лет. Всем сотрудникам выплачивались отпускные. Рабочие и служащие получали рождественскую премию уже 10 декабря. Ради проведения праздника освобождалась солодовня. Там сотрудники вместе с членами своих семей рассаживались за празднично накрытыми столами. «Старик» (как называли тогда еще совсем не старого директора Бонова) обращался к ним с краткой речью. Дети зачитывали наизусть свои маленькие рождественские стишки и получали подарки, тогда как жены тянули жребий, разыгрывая между собой продукты и кухонные принадлежности (разумеется бесплатно). На рождественских вечеринках, устраивавшихся на пивоварне всегда было очень по-домашнему и все это чувствовали, потому что это была одна большая семья.
И посему не могло быть иначе, что когда партийная организация потребовала заменить «масона» Бонова, все сотрудники компании, включая производственный совет, заступились за своего «Старика». И «Старик» остался…
Он оставался с ними до 15 часов 20 января 1945 года, когда его оставшиеся работники, 33 мужчины и 8 женщин — собрали вещи и ушли еще до того, как пришли русские войска. Вопреки всему он не растерял своего чувства юмора, снова и снова воодушевляя павших духом. Его спутники тоже иногда горько шутили. Отважные странники после первых десяти километров пути назвали его «дорожным референтом», через 14 дней он стал «уличным экспертом», и, наконец, был назначен «километровым Германном». Он охотно рассказывает об этом и сегодня. Лишь о своих глубоких переживаниях он ничего не говорит.
Когда по улицам разносится сладковатый аромат солода с мюнхенских пивоварен, я вижу призрак крестьянской телеги, громыхающей по улицам Инстербурга и везущей «пивную дробину» — питательные остатки пивоваренного ячменя. Так пахло когда-то вдоль всей Гинденбургштрассе…
(источник: Insterburger Brief №№ 01-02, 1964)
Перевод — Евгений Стюарт
Пивоварение в Восточной Пруссии. Часть I.
Пивоварение в Восточной Пруссии. Часть II.
Пивоварение в Восточной Пруссии. Часть III.