Прошлое и настоящее: Норденбург — Крылово

Прошлое и настоящее: Норденбург — Крылово

Норденбург – средневековый город, основанный Тевтонским (Немецким) орденом в области Бартия северной Пруссии. Сегодня это посёлок Крылово на южной границе Калининградской области.

Еще до появления рыцарей Тевтонского ордена в этих местах имелось несколько прусских селений, а также находился языческий культовый центр пруссов [1].

норденбург крылово
Герб Норденбурга. Известен с XV в. На гербе изображён вздыбленный конь вороной масти и две червлёные звезды.

К северу от будущего Норденбурга на холме, получившем впоследствии мрачное название Хексенберг (Гора ведьм), по одним данным, находилось прусское городище [2], а по другим — языческое капище (на это, в частности, может указывать и герб города). На другом холме, расположенном на противоположном берегу реки Свине, уже в 1303 году Тевтонский орден построил замок, рядом с которым возникло поселение. В 1366 г. они были захвачены и сожжены литовцами во главе с Кейстутом. Позднее, между 1370 и 1374 годами,  верховный маршал ордена Ротхер фон Эльнер пожаловал в Норденбурге земельные угодья площадью 30 гуфов (1) 10 свободным пруссам при условии несения ими воинской службы в пользу ордена. В 1405 году великий магистр Тевтонского ордена Конрад фон Юнгинген основал здесь новый город. Происхождение названия «Норденбург», в переводе с немецкого означающего «северный замок», не совсем ясно. Вряд ли оно было дано городу самим орденом, поскольку в те времена это была как раз южная граница орденских владений и, одновременно, западная окраина так называемой Великой глуши — огромного лесного массива, простиравшегося на восток, остатками которого сейчас являются Роминтская и Беловежская пущи. Кульмское городское право и герб Норденбург получил в 1407 году уже от следующего великого магистра, младшего брата Конрада – Ульриха фон Юнгингена.

Несмотря на малочисленность документов об истории Норденбурга в орденские времена, до нас дошла локационная грамота, выданная орденом Норденбургу 24 июля 1407 года, и материалы ревизии городов, проведённой в герцогстве Пруссия в 1691-1693 годах. Благодаря этим документам мы можем описать хозяйственно-экономические условия, в которых зарождался и развивался Норденбург.

Локатором (2) и шультгейсом (3) Норденбурга был некий Ниче Дёринг, которому орден выделил из отведённых 130 гуфов земли в личное наследственное пользование 13 гуфов, освобождённых от чинша (4), и позволил вершить  судебные дела с удержанием в свою пользу 1/3 от наложенных по суду штрафов. Также Дёрингу и его наследникам жаловалось право иметь одну хлебную и одну мясную лавку без выплаты чинша, а также иметь 1/3 часть от собранного в городе чинша со всех лавок, бань, цирюлен и пивных погребов.

В городе на 63 гуфах земли должно было быть 40 дворов размером 7 на 4 прута (5). Жителям давалось право свободного вылова рыбы для личных нужд в близлежащих ручье и озёрах. Они освобождались от налога на 7 лет, а после истечения этого срока должны были платить ежегодно чинш в размере 1 фирдунга (6) с каждого городского двора. Горожанам предписывалось пользоваться только городскими пивными котлами, а также вменялось в обязанность оказывать помощь ордену в содержании подходящих к границам города мостов. Орден, в свою очередь, брал на себя обязанность защищать город с помощью частокола и замка, а также покрывать 1/3 часть расходов на постройку заведений, приносящих чинш. Право пользования полезными ископаемыми и организацию мельниц орден оставлял за собой. Помимо 63 гуфов городских земель, из общей площади в 130 гуф 60 гуф отводились под обустройство деревни. Владельцы деревенских наделов освобождались от налога на 14 лет. По истечении этого срока с каждого гуфа деревенской земли орден хотел иметь чинш в размере 14 скотов (7) и 2 кур, а с каждого плуга оброк в 1 четверть (8) пшеницы и 1 четверть ржи. Все налоги, как это было заведено в ордене, должны были быть выплачены ко дню Св. Мартина (9).

Почти одновременно с локационной грамотой Норденбурга орденом была издана грамота об основании в городе доминиканского монастыря, на строительство которого в апреле 1407 года было выделено 50 марок. По-видимому, жизнь братии в Норденбурге была настолько тяжёлой (в частности, настоятель монастыря жаловался великому магистру Паулю фон Русдорфу на то, что из-за малочисленности жителей в округе монастырь не может обеспечить себя пожертвованиями), что в 1428 году монастырь перенесли в Гердауэн (Железнодорожный) [3].

норденбург крылово
Кирха Норденбурга. Почтовая открытка. 1920-е г.г.

В 1409 году началось строительство городской кирхи, растянувшееся на несколько десятилетий.

Определённый учредительной грамотой размер города в 40 дворов был достигнут в Норденбурге к концу 1430-х годов. А вот привлечь поселенцев на деревенские земли локатору не удалось. В результате земли, отведённые под деревню, вернулись ордену, и к 1446 году он их передал в качестве служебных наделов двум землевладельцам.

С 1469 по 1808 годы Норденбург находился в частной собственности прусской ветви семейства Шлибен (Schlieben), основатель которой Георг фон Шлибен в 1448-1475 годах являлся командиром отряда наёмников, служивших ордену во время конфликта с Союзом Прусских городов и с которым орден расплатился землями и передачей в собственность города Норденбург и замка Гердауэн [4].

Если смотреть на результаты упоминавшейся выше ревизии городов, проведённой в последней декаде XVII века, положение Норденбурга в те времена не выглядело блестящим. На момент ревизии (4 февраля 1692 года) в городе имелось менее 100 жилых строений (10), часть из которых находилась в плохом состоянии. Несколько десятков участков в городе при этом оставались незастроенными [1].

Судьба не была милостлива к Норденбургу. За свою историю город пережил множество пожаров, но отстраивался заново.

В 1705 году сгорела кирха, в 1710 году более половины жителей города умерли от чумы.

В 1757 году во время Семилетней войны Норденбург был оккупирован русскими войсками. В 1831, 1852 и 1857-1858 годах настоящим бедствием для жителей Норденбурга стала эпидемия холеры.

 

норденбург
Норденбург. Вид на северо-восток. 1930-е г.г.

 

В августе 1914 года, в начале Первой мировой войны, Норденбург был взят русскими войсками. Большая часть населения города бежала.

 

норденбург
Вокзал Норденбурга. Почтовая открытка. Конец 1910-х — начало 1920-х г.г.

 

Но, не смотря ни на что, город рос и развивался. В 1939 году в городе проживало 3173 жителя, было две школы,  почтамт, имелся молокозавод. Паровая мельница Jensen & Hesse, построенная в 1905 году, одновременной выполняла и роль электростанции, подавая некоторым домохозяйствам города напряжение 110 вольт, в то время как 220 вольт выдавала электростанция во Фридланде (Правдинск)  [5]. Через Норденбург проходила железная дорога, соединяющая Кёнигсберг и Ангербург (Венгожево) через  Лёвенхаген (Комсомольск) и Гердауэн (колея шириной 1435 мм), а также две узкоколейки (с колеёй шириной 750 мм): Норденбург — Инстербург и Норденбург — Бартен (Барцяны) — Растенбург (Кентшин). На средства горожан в 1938 году был построен тингплац и открыт памятник павшим в Первую мировую войну.

 

прошлое и настоящее норденбург крылово
Норденбург. Вид на р. Свине и городскую кирху. Почтовая открытка. 1930-е г.г.

 

26 января 1945 года Норденбург был взят Красной Армией. От боевых действий город практически не пострадал.

Сразу после окончания войны часть территории бывшей Восточной Пруссии, которая по предварительной договорённости стран-победительниц считалась польской, стала заселяться польскими переселенцами «ещё до проведения делимитации и последующей демаркации границы». [6]. Таким образом, с июня 1946 году Норденбург уже был заселён поляками и назывался Норденборком (Освин). В июле в собственность Польши была оформлена одна из паровых мельниц Норденбурга [5].

Однако вопрос о границе в то время ещё не был урегулирован на межгосударственном уровне, и в сентябре-октябре 1945 г. временная граница между Советским Союзом и Польшей стала смещаться вглубь польской территории самовольным решением командиров отдельных частей Красной Армии. В результате «польским властям приходилось срочно эвакуировать созданные там национальные администрации и прибывших туда переселенцев» [5]. В сентябре 1945 году польская администрация и население были вынуждены в двухдневный срок покинуть Норденбург-Норденборк.

Сразу после их ухода старый город Норденбурга был сожжён. Кто это сделал, до сих пор разбираются историки и краеведы.

Польские источники утверждают, что он был разрушен ещё при штурме советскими войсками, а советские/российские и немецкие источники сообщают, что Норденбург был взят Красной Армией без боя, и старый город практически не пострадал. По версии немецких источников старый город подожгли польские переселенцы «предположительно из-за гнева по поводу исправления границы». Но в советских/российских источниках нигде не упоминается, что после ухода поляков старый город был сожжён, а его остатки затем снесены. Почему? Вопрос для дальнейшего исследования. Всё, что осталось от старого города, сейчас скрыто зарослями кустарника и выросшим лесом. Сохранились только (прекрасные до сих пор!) брусчатые дороги некоторых улиц и мощёная булыжником площадь Марктплатца. Неподалёку возвышаются руины башни евангелической кирхи Норденбурга (1710-1726 гг.).

 

Крылово
Крылово. Бывший Марктплац Норденбурга. В центре большого круга из булыжника выложена цифра 1850. Полагают, это дата, связанная с каким-то важным событием в жизни Норденбурга, возможно, с открытием водопровода и установкой водяной колонки.

 

После ухода польской администрации город снова был переименован в Норденбург.

В конце 1946 года здесь была развёрнута пограничная застава и организован военный колхоз им. Красной Армии. С 1947 года Норденбург стал центром колхоза им. В. М. Молотова (переименован в 1957 году в колхоз «На страже»).

В январе 1947 года после депортации немецкого и польского населения численность жителей Норденбурга (в основном военные) составляла 137 человек, в октябре 1947 года — всего 36.

5 июля 1950 года Указом Президиума Верховного Совета РСФСР Норденбург был переименован в населённый пункт Крылово. Полагают, что назвали его так в честь генерал-полковника Н.И. Крылова, воевавшего в Восточной Пруссии. К этому времени была также переименована в Путиловку и река Свине.

Так завершилась история города Норденбурга и началась история населённого пункта Крылово.

В настоящее время посёлок Крылово входит в состав муниципального образования «Городское поселение “Железнодорожный”». На 1 января 2011 года в посёлке проживал 831 житель.

 

норденбург
Норденбург. Грюнвальдштрассе и здание магистрата. Почтовая открытка, 1920-е — 1930-е г.г.

 

норденбург
Норденбург. Паровая мельница Jensen & Hesse. Фото после 1905 г.

 

прошлое и настоящее норденбург крылово
Крылово. Остатки кирхи Норденбурга. 2016 г.

 

крылово
Крылово. Памятный камень, установленный в 2005 г. в честь 600-летия основания Норденбурга. 2016 г.

 

 

 

Примечания:

Гуф (хуф, хуфа) — средневековая мера площади, 1 кульмский гуф = 16,795 га

Локатор — организатор колонизации определённой местности, который обязывался заселить отведённый владельцем земли участок оговоренным числом колонистов, и получавший за это больший, чем остальные переселенцы, земельный надел, а также должность шультгейса. Эти привилегии переходили затем к потомкам локатора.

Шультгейс (шульц) — общинный староста, наделённый правом вершить суд и удерживать за это в свою пользу часть денежных штрафов.

Чинш (нем. Zins — процент, налог) — налог, уплачиваемый арендатором земли или недвижимости в пользу её владельца по  договору долгосрочной (часто наследственной или даже вечной) аренды.

Прут — прусская мера длины, равная 4,32 м.

Фирдунг — денежная единица, равная 1/4 марки.

Скот (шкот) — денежная единица, равная 1/24 марки.

Четверть — имеется в виду четверть шеффеля, меры объёма сыпучих веществ (ок. 55 л), или примерно 13,7 л.

День Св. Мартина — 11 ноября, день памяти святого Мартина Турского.

 

 

Источники и литература:

1. Рогачевский А.Л. Очерки по истории права Пруссии XIII-XVII вв.

2. Малые города Калининградской области. Энциклопедический справочник. — Калининград, 2011. Издательство ООО «Аксиос».

3. Kubicki R. Dominikanie w Nordenborku i Gierdawach w XV – początkach XVI wieku. — Komunikaty mazursko-warmieńskie. Band 2. 2012. S. 227–244

4. Geschichte von Krylowo — Nordenburg.  http://ostpreussen.net/ostpreussen/orte.php?bericht=620 (дата обращения 15.10.2021).

5. Pamiątki z Prus Wschodnich. Nordenburg – Młyn Jensena. https://prusywschodnie.wordpress.com/2019/12/05/nordenburg-mlyn-jensena/ (дата обращения 15.10.2021).

6. Костяшов Ю.В. Реполонизация Вармии и Мазур в послевоенные годы. Балтийский регион в Новое и Новейшее время: история и региональная политика. — Калининград: Изд-во БФУ им. И. Канта, 2016.

 

 

Колодцы в замках Немецкого ордена

Колодцы в замках Немецкого ордена

Тратить время читателя на изложение избитых истин о том, что «без воды и ни туды, и ни сюды», мы не станем. Упомянем лишь, что вода важна для человека с нескольких сторон. Помимо того, что вода необходима нам для питья, она также используется для различных хозяйственных нужд, начиная от использования её человеком для гигиенических процедур, и заканчивая применением её в сельском хозяйстве или строительстве.

В 2018 году на территории Чехии при строительстве автострады был обнаружен колодец периода неолита. Археологи, проведя дендрохронологический анализ дубовых брёвен колодезного сруба, установили , что он был сооружён более 7200 лет назад. Таким образом, этот квадратный колодезный сруб размером 0,8 х 0,8 м и высотой 1,4 м, является одной из самых древних на Земле сохранившейся деревянной постройкой [1].

В этой заметке мы поговорим о питьевых колодцах не столь почтенного возраста. Речь пойдёт о колодцах, существовавших на территории Восточной Пруссии со средних веков.

Для начала определимся с некоторыми терминами и типологией колодцев.

Миниатюра из «Библии Венцеслава» (1389 г.), изображающая встречу Ревекки слугами Авраама у колодца.

В общих чертах питьевой колодец состоит из колодезного ствола (или шахты) и подъёмного механизма, с помощью которого воду поднимают на поверхность. В качестве такого механизма используются либо коромысло (так называемый «журавль»), отстоящее от колодца на некотором расстоянии, либо ворот, который устанавливается непосредственно над стволом колодца. К журавлю или вороту одним концом крепится верёвка или цепь. К противоположному концу крепится ведро, в которое и набирается вода. Сам колодец, для защиты от попадания в него грязи и мусора (листьев, веток, пыли, животных и т.д.), как правило, накрывается навесом или над ним сооружается некое подобие ящика с дверцей. На дно колодца насыпают фильтрующий материал в виде щебня, мелких камней и песка.

Выкопать колодец можно двумя способами, отличающимися в зависимости от типа грунта: открытым и закрытым. Первый способ применяется при наличии твёрдых грунтов и свободного пространства, позволяющего выкопать яму, значительно превышающую размер шахты будущего колодца. Яму углубляют до водоносного слоя, а потом внутри неё сооружают сруб. Пространство между стенками сруба и краями ямы засыпают выбранным до этого грунтом.

Закрытый способ используют при наличии сыпучих грунтов или недостатка пространства для того, чтобы выкопать большую яму. В этом случае стенки ствола колодца обсаживают защитным материалом по мере углубления шахты, постепенно опуская нижние слои обсадки и наращивая их сверху.

Также различаются колодцы по форме сруба (круглые и прямоугольные) и по материалу, из которого сделан сруб (дерево, камень, кирпич).

Колодцы, выкопанные на территории Восточной Пруссии, можно разделить на замковые, усадебные, городские и деревенские.

Сведениями о колодцах, которыми пользовались пруссы до завоевания их земель Немецким орденом, мы не располагаем. Поэтому самые древние из дошедших до нас колодцев относятся к орденским временам.

Нет сомнения в том, что рыцари, оказавшись на территории, граничащей с враждебными прусскими племенами, понимали важность не только надёжных замковых стен, защищающих их нападений врага, но и источников воды внутри них. Несмотря на то, что замки орден строил возле естественных или рукотворных источников воды (рек, ручьёв, озёр, прудов), в любом замке в обязательном порядке выкапывался колодец, а в крупных укреплениях их было несколько. Именно о замковых колодцах и пойдёт речь в этой заметке.

колодцы в замках немецкого ордена
Руины замка Христбург (Дзежгонь). В центре замкового двора изображён колодец. Фрагмент иллюстрации из книги Кристофа Харткноха «Старая и Новая Пруссия» (Christoph Hartknoch «Alt- und Neues Preussen»), 1684 г.

Расположение колодца в стенах замка определялось его особой важностью для выполнения оборонительных и экономических функций замка, особенно в условиях вооруженных конфликтов, когда замок становился объектом длительной осады, а доступ к питьевой воде гарантировал выживание гарнизона и сохранение его обороноспособности.

Колодцы, построенные в небольших замках, располагались, как правило, в центре замкового двора, что обеспечивало примерно равный доступ к источнику воды из любой точки укрепления, что было особенно важно при тушении пожара.

Правильно выбранное расположение колодцев также облегчало хозяйственную работу в замке, поэтому их часто строили возле таких помещений, как кухня, пивоварня, пекарня и солодовня. Это практиковалось в случае больших замковых комплексов с пространными внутренними дворами, где хозяйственные помещения располагались в отдельном крыле. Колодцы могли находиться даже внутри замковых помещений.

В замке Мариенбург имелось как минимум 19 колодцев [2], большинство из которых находилось как раз возле хозяйственных помещений. Наличие кухни как в Высоком, так и в Среднем замке потребовало строительства отдельных колодцев поблизости. До наших дней сохранился колодец в оконной нише Высокого зала замка, примыкающей к Большой трапезной, где питалась братия, и на кухне, где готовилась пища. На форбурге замка колодцы располагались рядом со скотным двором, возле бондарни, солодовни, в пивоварне, в саду, возле конюшни и т.д.

В замке Грауденц (Грудзёндз), имевшем довольно обширный внутренний двор, колодец располагался возле кухни, пекарни, пивоварни и других хозяйственных построек.

В меньшем по размеру замке Штрасбург (Бродница) колодец был сооружен также возле кухни.

Колодец в замке Торн (Торунь) находился в главном южном крыле, первый этаж которого был занят хозяйственными постройками и где располагалась кухня.

Возле кухни располагались и колодцы в замках Штум, Пройссиш Марк (Пшезмарк) и Бютов (Бытув).

 

План замка Штум [3].

В замке Кёнигсберг основной колодец располагался в центре замкового двора [4]. Как минимум ещё один находился в саду, а вода из него предназначалась также и для пристроенной в конце XV века к жилищу верховного магистра купальной комнаты. Основной колодец выполнял свои функции вплоть до конца 1920-х годов.

 

колодцы в замках немецкого ордена
Колодец замка Кёнигсберг располагался в центре замкового двора [4].

Колодец также использовался для удовлетворения гигиенических потребностей жителей замка и его гарнизона (мытьё и стирка). В Мариенбурге, на первом этаже замка, на крыльце перед трапезной, имелось отверстие, через которое забиралась вода из колодца, вероятно, находившегося в подвале. На этаже, куда таким образом подавалась вода, находился туалет (lawater). В Das Ausgabebuch des Marienburger Hauskomturs, то есть в казначейской книге комтура Мариенбурга, упоминается о существовании колодца возле бани при местном лазарете.

Колодезная вода для стирки использовалась также в замке Рагнит (Неман) [5], но причиной этому было, в первую очередь, её плохое качество, о чём будет сказано ниже.

Все известные из исторических и археологических источников колодцы в тевтонских замках были частично или полностью облицованы камнем. Облицовка представляет собой плотный кожух по всей высоте ствола — от дна до оголовка. Основная задача облицовки — защитить ствол колодца от осыпания и обезопасить его от загрязнения.

Для облицовки чаще всего использовались камни, соединённые известковым раствором. Например, облицовка колодца замка Меве (Гнев) и в Высоком замке в Мариенбурге была выполнена из гранита. Колодец в замке Рагнит был облицован известняком.

 

колодцы в замках немецкого ордена
В замке Меве колодец располагался в центре  двора. План замка, выполненный К. Штайнбрехтом. Ок. 1890 г.

 

Иногда камни, используемые для облицовки, подвергались обработке. Уже упоминавшийся колодец в замке Бютов выше поверхности земли был сложен из полностью обработанного камня. Три яруса облицовки ниже поверхности земли сложены из камня, обработанного с одной стороны, при этом обработанной стороной камни обращены внутрь шахты. Ещё ниже ствол облицован необработанным камнем. Колодец в замке Остероде (Оструда) облицован камнем, также обработанным лишь с одной стороны [2].

Для облицовки замковых колодцев помимо камня дополнительно применяли также и дерево. Шахта колодца в Штрасбурге от поверхности земли и до глубины примерно 8 м облицована камнем, а ниже представляет собой деревянный сруб.

Такая же комбинация материалов использовалась и для облицовки одного из колодцев Высокого замка в Мариенбурге (верхняя часть ствола колодца была облицована камнем, а ниже для облицовки использовался дуб), а также в замках Херренгребин (Грабины-Замечек) и Роггенхаузен (Рогужно-Замечек).

Другим примером комбинирования материалов для облицовки является колодец в замке Зольдау (Дзялдово), где нижняя часть шахты облицована кирпичом, а верхняя диким камнем. Также комбинация камня и кирпича использовалась для облицовки шахты колодца в Кёнигсберге [4].

Часть колодезного сруба, находящегося над поверхностью земли, помимо возведения стен, защищающих колодец от попадания в воду мусора и грязи, дополнительно накрывалась навесом или крышей. Являясь малозначимой архитектурной деталью, такие сооружения очень редко фиксировались в исторических документах и меньше всего сохранились с точки зрения археологии. Те скудные сведения, которыми мы располагаем, свидетельствуют о том, что в качестве опоры для кровли использовались брёвна, а кровельным материалом служила черепица (Штум), свинец (Херренгребен) и дерево (Мариенбург) [2].

 

колодцы в замках немецкого ордена
Колодец во дворе Высокого замка в Мариенбурге. 1940-е г.г.

 

В Штрасбурге, Зольдау и Остероде колодцы располагались в галереях, расположенных по периметру двора, что позволило отказаться от необходимости сооружать отдельную крышу над колодцем.

Как известно, значительная часть орденских земель находилась на низинах с небольшими абсолютными высотами над уровнем моря. Да и места для возведения замков рыцари нередко выбирали не самые оптимальные с гидрографической точки зрения — на болотах, невысоких мысах. Часто протекающие рядом водотоки запруживались, чтобы поставить на них водяную мельницу и, одновременно, создать пруд, служащий естественной преградой для врага. Все перечисленные факторы определяли относительно неглубокое залегание водоносных слоёв в таких местностях, и, как следствие, небольшие глубины питьевых колодцев. Поэтому вода в них, и без того являющаяся стоячей, была не самого лучшего качества. Уже упоминавшаяся облицовка ствола колодца защищала его от попадания загрязнённой поверхностной воды извне, отчего важной задачей было поддержание герметичности стенок колодца. (В скобках можно заметить весьма спорное утверждение, найденное в одном из источников, о том, что внутренний двор орденского замка специально имел определённый уклон в сторону колодца для отвода дождевых вод [5]). Кроме того, как уже говорилось выше, на дно колодца строители помещали различные природные фильтры. В некоторых случаях (Меве, Мариенбург, Штрасбург), дно колодца застилалось деревянным настилом, который, возможно, также играл роль своеобразной защитной мембраны [2].

Важной деталью конструкции колодца являлся подъёмный механизм, облегчающий подъём воды на поверхность. Самым распространённым был колодезный ворот, состоящий из вала, на который наматывалась верёвка или цепь и одного или нескольких колёс, предназначенных для вращения вала. Валы могли быть окованы железом и для прочности скреплены металлическими обручами. До конца Второй мировой войны существовали постройки с поворотным колесом, возведённые над колодцами в замках Кёнигсберг и Мариенбург. Воду из замкового колодца в Кёнигсберге поднимали наверх с помощью насоса вплоть до весны 1945 года [7].

 

колодцы в замках немецкого ордена
Колодец во дворе Высокого замка в Мариенбурге. Хорошо виден подъёмный механизм в виде большого поворотного колеса. 1930 г.

 

В казначейской книге комтура Мариенбурга за 1414–1417 годы зафиксированы цены на колодезные канаты, сделанные для различных замков и орденских городов. Самые дешевые из них стоили 13 и 14 шиллингов*, а самые дорогие 1,5 марки и 1 скот** и почти 3 марки. Следует предположить, что цена зависела от материала, из которого были сделаны канаты, и их длины. Некоторые из них наверняка были изготовлены из лыка, как и верёвка, использованная для колодца, находившегося рядом с Большой трапезной в Мариенбурге [2].

Большинство замковых колодцев имело шахту круглого сечения, несмотря на относительную сложность их строительства. Это обуславливалось несколькими причинами: при равной длине периметра площадь круга больше, чем прямоугольника, и, как следствие, круглый колодец имеет больший объём водного столба, нежели прямоугольный, а материала на его изготовление уходит меньше, к тому же вертикальные нагрузки на стенки круглого колодца приводят к лучшей герметизации облицовки шахты. Поэтому есть основания предполагать, что те прямоугольные замковые колодцы, которые упоминаются в документах или обнаружены при раскопках, были построены таковыми из-за нехватки средств или времени, и в последующем их предполагалось переделать в круглые [2].

Диаметр колодцев варьировался от 1,65 до 3 м, в большинстве своём составляя 2-2,5 м.

Можно предположить, что размеры колодцев зависели от их предназначения. Колодцы диаметром менее 2 м могли быть временными или предназначались для небольших замковых укреплений. Колодцы диаметром более 2,5 м, хотя и были намного более дорогими и трудоемкими в реализации, строились в более крупных опорных пунктах. Колодец замка Кёнигсберг имел диаметр 3 м [7].

Глубина замковых колодцев также была разной и зависела только от глубины залегания водоносного слоя. Очевидно, там, где это было возможно, строители колодцев ставили задачу достичь более чистых водоносных горизонтов, избегая более мелких и часто загрязненных слоёв. При определении глубины колодцев следует учитывать и колебания уровня залегания водоносных горизонтов в исторической перспективе. К примеру, один из колодцев Высокого замка Мариенбурга сейчас имеет глубину 18 м, в орденские же времена глубина его доходила до 27 м [2]. Глубина колодца в замке Штум до зеркала воды в 2012 году составляла 24,5 м [8], а общая глубина его достигает 30 м, при этом вода в колодце даже в новейшее время была отменного качества. Колодец во вдоре замка Кёнигсберг имел глубину 13 м [3]. В то же время колодец в замке Фогельзанг (Мала Нешавка) имел глубину всего 5,5 м [2].

 

колодцы в замках немецкого ордена
Колодец во дворе замка Гнев. 2010 г.

 

В заключение нужно отметить, что работы по строительству колодца в замке были весьма непросты и недёшевы. В орденских документах есть записи о расходах на строительство колодца в замке Рагнит: в 1402 года плотнику Никлусу Холланту было выплачено 2,5 марки за несколько недель работы над колодцем. Помимо собственно землекопов, для подобных работ привлекались также плотники, каменщики и даже оловянщики. Для поддержания колодца в надлежащем виде (контроль за состоянием облицовки ствола, устранение протечек, чистка дна колодца, замена фильтрующих материалов и т.д.) также привлекались особые работники.

Бывали случаи, когда найти мастера для обустройства колодца на месте не удавалось, и замковые власти вели долгую переписку с «центром» с просьбой прислать им нужного специалиста. Яркий пример тому — многолетняя эпопея со строительством уже упоминавшегося колодца в Рагните.

 

колодцы в замках немецкого ордена
Замок Рагнит. Место, где, как предполагается, раньше находился замковый колодец. Май 2022 г.

 

Первые письменные свидетельства о колодце внутри замка Рагнит (ещё один колодец имелся на форбурге, и с ним-то было всё в порядке) относятся к осени 1402 года. Затем, на протяжении нескольких лет (по меньшей мере до весны 1409 года) велась интенсивная переписка между комтуром Рагнита и верховными магистрами Немецкого ордена, в которой Рагнит просил о помощи, в первую очередь, людьми, которые смогли бы помочь решить нескончаемые технические проблемы, которые доставлял злополучный колодец: мало того, что воды нём было мало, так она ещё была непригодна для питья из-за того, что колодезная шахта оказалась то ли рядом с плывуном (dripsande), то ли непосредственно в нём, из-за чего появлялись постоянные протечки в облицовке. В частности, из переписки становится понятно, что для работ по удалению воды и песка из колодца для устранения протечек в облицовке, требовался труд как минимум 24 человек, работающих днём и ночью. В 1405 году в Рагнит было отправлено аж 20 ластов*** извести (известковый раствор, как уже упоминалось, использовался для кладки камней при облицовки ствола колодца). В середине августа 1407 года в Рагнит для работ в колодце прибыл плотник Ханнус Андрис с ещё одним безымянным мастером. Но проблемы устранены не были, поскольку в декабре того же года есть есть упоминание об оплате работ (10 марок) по обтесыванию камней для облицовки. Неизвестно, были ли решены проблемы с колодцем весной 1409 года, но последние дошедшие до нас сведения говорят о том, что в это время в Рагнит были вновь отправлены тёсаный камень и колодезный ворот [5].

 

 

 

 

Примечания:

* Шиллинг (Schilling) — серебряная монета, 1/60 прусской марки.
** Скот (Scot) — денежная единица в орденской Пруссии, 1 прусская марка = 24 скота, 1 скот = 9 граммов серебра.
*** Ласт (англ., нем. – Last) – мера объёма сыпучих тел (в основном, зерна), применявшаяся в XIV-XIX веках в портах Балтийского моря. Составлял 3000-3840 литров.

 

Источники:

1. Vostrovská I., Petřík J., Petr L., Kočár P., Kočárová R., Hradílek Z., Kašák J., Sůvová Z., Adameková K., Vaněček Z., Peška J., Muigg B., Rybníček M., Kolář T., Tegel W., Kalábek M., Kalábková P. Wooden Well at the First Farmers’ Settlement Area in Uničov, Czech Republic. — Památky archeologické CXI (111), 2020, 61-111

2. Kulczykowski W. Studnie zamkowe na terenie Państwa Krzyżackiego w Prusach, Komunikaty Mazursko-Warminskie, nr. 1 (279), 2013, s. 3–17.

3. Pawlowski A. Zamek w Sztumie. Urząd Miasta i Gminy Sztum. Karpiny, 2007, 78 s.

4. Lahrs F. Das Königsberger Schloss. Kohlhammer, Stuttgart, 1956.

5. Jóźwiak S., Trupinda J. Budowa krzyżackiego zamku komturskiego w Ragnecie w końcu XIV–na początku XV wieku i jego układ przestrzenny, Kwartalnik Historii Kultury Materialnej, R. 57, nr 3–4, s. 339–368.

6. Замки и укрепления Немецкого ордена в северной части Восточной Пруссии: Справочник /Авт.-сост. А.П. Бахтин; Под. ред. В.Ю. Курпакова. Калининград: Терра Балтика, 2005. 208 с.

7. Wagner W. D. Das Königsberger Schloss: Eine Bau- Und Kulturgeschichte. Band 1: Von der Gründung bis zur Regierung Friedrich Wilhelms I. (1255–1740). — Schnell & Steiner, 2008, p. 392

8. www.nowysztum.pl/serwisy/art/ciekawostki/c3.htm

 

 

 

 

 

 

 

Культ святого Георгия в Тевтонском ордене

Культ святого Георгия в Тевтонском ордене

Практически все святые, являвшиеся покровителями Тевтонского ордена, были женщинами — св. Елизавета, св. Варвара, св. Доротея, св. Катерина, св. Маргарита и конечно Дева Мария. Кроме одного святого — Георгия (Победоносца), почитаемого и орденскими рыцарями, и обычными мирянами.

Согласно календарю в орденских статутах, созданных в середине XIII века, день св. Георгия отмечается 23 апреля или в девятый день апрельских ид [1]. По календарю день св. Георгия считался памятным днём, с девятью чтениями бревиария (часослова), как обычный праздничный день. По сути св. Георгий стоял в одном ряду с другими святыми, чей день относится к современному рангу обычной памяти в категории католических праздников.

Со временем Георгий начинает пользоваться всё большим уважением и почитанием в Ордене, а в Пруссии становится особенно популярным. В XIV веке день св. Георгия переходит в ранг праздников (duplex) и даже торжества, что прослеживается в поздних редакциях орденских статутов. Но, опять же, лишь на территории Пруссии.

Печать конвента Тевтонского ордена с изображением св. Георгия. 1232 г.

Происходит это в начале XIV века, в связи со ставшими популярными у европейской знати военными походами в Литву. В течении практически всего XIV века прибывали в Пруссию гости «во славу Божию и благочестивого рыцаря святого Георгия». Тогда же впервые в хрониках упоминается и хоругвь святого Георгия — большое знамя, с изображением прямого красного креста на белом поле. Почётным было право возглавлять и вести хоругвь в бою и походе, для чего избирался один из гостей Ордена. Обычно это были франконцы или швабы.

Также была ещё одна хоругвь для гостей Ордена, «вторая по значимости», — хоругвь Девы Марии. Это было большое знамя, с изображением фигуры Девы Марии на красном поле. Однако сведений о хоругви и её знаменосцах немного.

Первое упоминание о георгиевской хоругви  относится к 1311 году (Chronica nova Prutenica), последнее — к сентябрю 1435 года, — поражение братьев Ливонского ордена в битве под Вилькомиром [2] (LUB VIII.985).

Вести георгиевскую хоругвь в походе и битве считалось отличительной, почётной обязанностью и часто среди гостей возникали споры, касательно того, кому возглавлять хоругвь.

Петер Зухенвирт [3], странствующий певец, сопровождавший в путешествии в Пруссию герцога австрийского Альбрехта, воспел подвиги и приключения своего господина в хвалебных рыцарских стихах. В них имеются упоминания уже минувших событий, которым Зухенвирт с герцогом не могли быть свидетелями. Так есть упоминание о походе Иоганна (Ханса) графа Трауна с георгиевской хоругвью и Ливонским орденом в Белую Русь на осаду Изборска в 1349 году (SRP II).

И там же в стихах Зухенвирт называет посвящение в рыцари «благословением святого Георгия».

В 1361 году в свой первый литовский поход в качестве маршала отправился Хеннинг Шиндекопф. Гости ордена собрались «под хоругвь святого Георгия, которую нёс один воин благородный по имени Иоанн де Калмут» (Chronica nova Prutenica).

Весной 1362 года хоругвь св. Георгия совместно с другими орденскими хоругвями принимали участие в осаде и штурме Ковно (Каунас, Литва). Хоругвь св. Георгия возглавлял Георг фон Хиртенберг (Chronica nova Prutenica).

В походе весны 1363 года, в котором совместно с магистром фон Книпроде принимал участие именитый гость из Франции Жан II де Блуа-Шатильон, упоминается георгиевское знамя, а точнее менестрели из хоругви св. Георгия, которым граф Блуа уплатил на пиру 27 апреля под Велуной 1 марку.

В 1364 году произошёл спор между Ульрихом IV фон Ханау и англичанами, по поводу того, кому вести хоругвь на осаду Гродно. В итоге хоругвь возглавил Куно фон Хаттенштайн, будущий великий маршал Ордена (Chronica nova Prutenica).

Во время второго приезда в Пруссию Жана II графа Блуа весной 1369 был совершён очередной поход в Литву, во время которого на берегу Немана был построен замок Готтесвердер (район современного Каунаса, Литва). Перед походом граф приобретал в Кёнигсберге ткань на знамя св. Георгия, а рыцарь из свиты графа, некто из рода фон Гауда и Схонховен, возглавлял георгиевскую хоругвь.

Во время литовского похода австрийского герцога Альбрехта III в 1377 году, уже упоминавшийся Зухенвирт воспел его подвиги, упоминая, помимо прочего, боевой порядок хоругвей при вторжении в литовские земли, и среди них второй была хоругвь св. Георгия (SRP II).

Во время осады Вильно (Вильнюс, Литва) совместными тевтонско-жемайтийскими войсками в 1383 году хоругвь возглавлял рыцарь Хуберт фон Сендендорф (Chronica nova Prutenica).

Летом 1385 года большое войско под предводительством магистра тевтонов вошло в земли литовцев. «С развёрнутыми хоругвями вошли в их землю. Хоругвь святого Георгия была первая, затем шли пилигримы, затем — хоругвь Пресвятой Девы и хоругвь ордена с орлом и крестом» (Chronica nova Prutenica). В том же походе под Медниками (сейчас Мядининкай, Литва) были устроены военные учения в честь св. Георгия. Не совсем ясно, что именно вкладывал хронист в это словосочетание, вероятно некий войсковой смотр или рыцарский турнир, который зачастую был составляющей литовских походов.

В зимнем литовском походе 1390 года хоругвь св. Георгия вёл рыцарь из Франконии Аполлинарий Фукс фон Дорнхайм (Chronica nova Prutenica).

Во время своего пребывания в Пруссии в 1390-91 гг. граф Дерби, будущий король Англии Генрих IV, в походе «много спорил по поводу знамени святого Георгия; но своего не добился» (Annalista Torunensis). Святой Георгий был покровителем Англии и рыцарства ещё со времён Ричарда I, и Генрих, как англичанин и кавалер ордена Подвязки, не мог не претендовать на хоругвь св. Георгия. Из-за возникших споров магистр не отменил стол чести [4] в том походе.

Летом 1392 года будущий король Англии вновь посетил Пруссию. Ещё до отбытия в Пруссию он заказал два георгиевских вымпела для своих воинов. Уже в Кёнигсберге между англичанами и немцами возникли очередные разногласия о том, кому вести георгиевскую хоругвь. «Хотя многие были против, поручили её господину Руперту фон Шокендорфу» (Chronica nova Prutenica). В ответ Генрих покинул Пруссию, так и не приняв участия в планируемом походе. Согласно его дорожным счетам 1 сентября 1392 года в Эльбинге (Эльблонг, Польша) он сделал подношение в 1/2 прусской марки капелле св. Георгия.

Осенью 1392 года перед началом похода маршал Энгельхард Рабе в замке Йоханнисбург (Пиш, Польша) накрыл гостям Ордена стол чести. Во главе стола был посажен уже упоминавшийся Аполлинарий Фукс фон Дорнхайм, вновь возглавлявший хоругвь св. Георгия (Chronica nova Prutenica).

Летом 1393 года орденское войско во главе с маршалом Вернером фон Теттингеном через лес Грауден [5] отправилось в Литву — «отправил вперёд с великим войском хоругвь святого Георгия, которую носил франконец — господин Иоганн Нидекер, отправив за нею хоругвь Святой Девы» (Chronica nova Prutenica).

И в тот же год был совершён поход на Гродно, в котором хоругвь возглавил рыцарь Иоганн Субенер, «воин, носивший хоругвь святого Георгия в неприятельском краю» (Chronica nova Prutenica).

Зимой 1394 года был осуществлён один из крупных и дальних орденских походов в Литву. Во главе с маршалом орденское войско прибыло в Гродно, откуда выдвинулось к Новогрудку, оттуда в Лиду, затем к Меркине. Во время этого похода войска «не щадили хоругвь святого Георгия, но привели в Пруссию неисчислимых пленников» (Chronica nova Prutenica). Подразумевается, что почётная георгиевская хоругвь принимала в сражениях деятельное участие.

Летом в тот же год большое орденское войско, возглавляемое магистром Конрадом фон Юнгингеном, отправилось на штурм Вильно. «В порядке строевой очерёдности хоругвей, как уже выше было сказано, четвёртой была хоругвь святого Георгия. Носил её господин Эберхард фон Энценберг, а хоругвь Пресвятой Девы носил господин Рутгер фон де Бётцелер, француз» (Chronica nova Prutenica).

В гербовнике Белленвиля (Armorial Bellenville), созданном в конце XIV века, представлено несколько гербов рыцарей, возглавлявших в разные годы георгиевскую хоругвь. Идентифицируются они по выступающей руке, держащей знамя святого Георгия. Всего в гербовнике три таких герба:

— Иоганн Банриц фон Мюленмарк, возглавлявший Георгиевскую хоругвь в предполагаемый период в 1350-74 гг.;

 

Герб Иоганна Банрица фон Мюленмарка

 

— некто Фёрч фон Турнау, в 1360-70х гг.;

 

Герб Фёрча фон Турнау

 

— Иоганн Каммерер фон Вормс, в 1379-81 гг.

 

Герб Иоганна Каммерера фон Вормса

 

Есть упоминания о георгиевской хоругви в «Мариенбургской книге казначея» (Marienburger Tresslerbuch). В разделе орденского траппира (интенданта) имеются две записи за 1409 год. Первая за май, о приобретении «за 8 скотов [6] шёлковой тафты для хоругви св. Георгия», а вторая за сентябрь, о трате «20 скотов на 5 эленов (локоть, примерно 50 см.) красного шёлка для хоругви святого Георгия» (MTB).

Годом позже, в 1410 году, хоругвь святого Георгия принимала участие в Грюнвальдском сражении. Возглавлял хоругвь посланник короля Зигмунда Люксембургского [7] рыцарь Кристофер фон Герсдорф. В составленном Длугошем [8] описании захваченных под Грюнвальдом прусских хоругвей присутствует и «Хоругвь святого Георгия на стороне крестоносцев» (Banderia Prutenorum), изображение которой не соответствует реальному георгиевскому знамени.

 

Якобы «хоругвь святого Георгия на стороне крестоносцев», страница из «Banderia Prutenorum», XV век.

 

Как предполагает историк и исследователь Свен Экдаль, знамя, ошибочно названное «Георгиевским знаменем» Тевтонского ордена, вероятно, было знаменем венгерского отряда, принимавшего участие в битве на стороне орденской армии. Также это могло быть и знамя швейцарских наёмников, сражавшихся в армии Тевтонского ордена.

Другим аспектом деятельности в Пруссии гостей-крестоносцев, помимо военных походов, были паломничество и благотворительность. В основном всё завязано было на Кёнигсберге, в котором располагалась резиденция маршала Ордена и где собирались прибывающие гости.  B городе и предместьях было много церквей и капелл, посвящённых различным святым, капелла св. Георгия при этом пользовалась особым уважением.

3 сентября 1329 года верховный магистр Вернер фон Орзельн передал жителям Кёнигсберга Георгсхоф (Георгиевский двор, располагался на Форштадте, районе южнее острова Кнайпхоф), расположенный в предместье и принадлежащий эрмландской епархии, для создания больницы для прокаженных (PrUB II.660). Так за городом возник лепрозорий, посвящённый св. Георгию. Примечательно, что Георгсхоф  и больница упоминаются ещё до передачи их городу и создания там лепрозория. В 1327 году, в грамоте за 6 апреля, дарующей новому городу Книпабе (Кнайпхоф — один из трёх городов Кёнигсберга) городские права, упоминается дорога к св. Георгу. Также на пастбищах, дарованных новому городу, разрешено пасти скот, принадлежащий больнице св. Георгия (PrUB II.585). Ворота ведущие из Альтштадта (один из трёх городов Кёнигсберга) через Лавочный мост в Кнайпхоф и далее к больнице Св. Георгия назывались также воротами Святого Георгия (PrUB III.223).

 

План Кёнигсберга. 1550 г.  У нижнего обреза, чуть левее центра, можно видеть шпиль капеллы Св. Георгия и саму лечебницу.

 

Госпиталь Св. Георгия на месте лепрозория просуществовал до конца Второй мировой войны. Впрочем, госпитальный комплекс любой желающий может увидеть и поныне — в его бывших корпусах сейчас расположен Калининградский морской рыбопромышленный колледж (бывшая «мореходка» — Калининградское морское училище). Почтовая открытка изд-ва Д-р Тренклер и Ко. Конец XIX — начало ХХ в.в.

 

Капелла в этом госпитале-лепрозории и была местом паломничества многочисленных гостей Ордена в XIV веке. В 1333 году городской совет Альтштадта пожертвовал средства на организацию в капелле вечной лампады. 7 марта 1336 года европейские гости-рыцари, а также именитые горожане, совместно подарили церкви Св. Георгия алтарь и учредили ежегодный взнос в адрес церкви в размере 13 прусских марок (PrUB III.47). Пожертвование было подтверждено маршалом и комтуром Кёнигсберга Генрихом Дуземером. Среди дарителей был будущий маркграф Намюра Филипп III, маркграф Бранденбурга Людвиг V, двоюродные братья Иоганн и Герман графья Хеннеберги и другие, от горожан Эберхард Скриптор выделил 3 марки.

В марте 1344 года Вильгельм II Смелый, граф Голландии, посетил мессу в капелле Св. Георгия и пожертвовал 50 гульденов.

В марте 1369 года часовне Св. Георгия жертвовал уже упоминавшийся Жан де Блуа, а поскольку происходило всё в страстную пятницу 30 марта, то граф посетил несколько церквей Кёнигсберга и подношения получили также церковь Св. Варвары в Лёбенихте (один из трёх городов Кёнигсберга) и собор в Кнайпхофе. Также граф заказал и оплатил 50 гербовых панно, которые разместили в капелле.

Лепрозории с капеллами Св. Георгия существовали и в других городах орденской Пруссии — это уже упоминавшая капелла Св. Георгия в Эльбинге, а также капеллы в Данциге (Гданьск, Польша), Кульме (Хелмно, Польша), Торне (Торунь, Польша) и Мариенбурге (Мальборк, Польша).

 

Капелла Святого Георгия, XIV век. Эльбинг, 1920-е гг.

 

Помимо капелл, на территории Пруссии  святому Георгию были посвящены  12 кирх. Среди них можно выделить кирхи в Растенбурге (Кентшин, Польша), Бартенштайне (Бартошице, Польша), Фридланде (Правдинск, Россия), Реден (Радзынь-Хелминьски, Польша).

Также  в честь святого Георгия  были названы два замка:

— Георгенбург на Инстере (пос. Маёвка, включен в Черняховск, Россия), основанный в 1337 году;
— Георгенбург на Мемеле (Юрбаркас, Литва), основанный в 1343 году.

 

Замок Георгенбург. Почтовая открытка, нач. ХХ в.

 

В замке Лохштедт (пос. Павлово, Россия), на стене одного из помещений была фреска конца XIV века, с изображением св. Маргариты и св. Георгия. Также фрагмент настенной росписи с изображением св. Георгия и дракона сохранился в кирхе Шиппенбайль (Семпополь, Польша). Несколько деревянных скульптур святого были в кирхах, например скульптура из кирхи Лоренца в Мариенбурге.

 

Фрагмент фрески с изображением св. Георгия, поражающего змея копьём, из замка Лохштедт.

 

Скульптура с аналогичным сюжетом из замка Мариенбург.

 

Можно сказать, что весь XIV век прошёл в Пруссии под знаменем св. Георгия. Как отметил профессор Удо Арнольд, новым идеальным покровителем Ордена стала не «одетая в серую рясу Елизавета, а сияющий доспехами Георгий».

Со временем культ святого Георгия теряет свою популярность, после поражения Ордена в Великой войне прекращаются литовские походы. Но закрепившееся в то время имя святого, в названиях кирх, больниц и обществ просуществовало до наших дней.

 

Помимо замков, кирх и госпиталей в честь св. Георгия называли даже пивоварни. Реклама пивоварни Святого Георгия в Хайльсберге (Лидзбарк Варминьски) сообщает, что производит не только пиво «в оригинальных бутылках», но также и сельтерскую воду с лимонадом. 1920 — 1930 г.г.

 

 

Примечания:

 

1. Иды — третий главный день (после календ и нон) в римском календаре, середина месяца, день полнолуния.

2. Битва под Вилькомиром — сражение между войсками великого князя литовского Сигизмунда Кейстутовича и войсками князя Свидригайло Ольгердовича во время гражданской войны в Великом княжестве Литовском, состоявшееся 1 сентября 1435 года недалеко от нынешнего города Укмерге. Закончилось победой войск Сигизмунда. Войска Ливонского ордена выступали на стороне Свидригайло.

3. Петер Зухенвирт (Peter Suchenwirt, около 1320 — около 1395) — австрийский странствующий певец.

4. Стол чести — рыцарская традиция, почётные пиры, на которых выбиралось 12 доблестных и увенчанных славой рыцарей из числа гостей, самый почётный сажался во главу стола.

5. Грауден — лес, располагавшийся на границе нынешних Неманского, Славского и Черняховского районов Калининградской области.

6. Скот (Scot) — денежная единица в орденской Пруссии, 1 прусская марка = 24 скота, 1 скот = 9 граммов серебра.

7. Зигмунд Люксембургский (Siegmund I, 1364-1437) — король Венгрии с 1387 года (один из самых долго правивших венгерских королей), король Германии с 20 сентября 1410 года; король Чехии с 16 августа 1419 по 7 июня 1421 года, император Священной Римской империи с 3 мая 1433 года.

8. Ян Длугош (Jan Długosz, 1415-1480) — польский историк и дипломат, крупный католический иерарх, автор «Истории Польши» в 12 томах.

 

 

 

Источники и литература:

 

GStA PK, XX. HA, OBA

Liv-, Est- und Curlandisches Urkundenbuch. Band 8. / begrundet von F. G. v. Bunge, im Auftrage der baltischen Ritterschaften und Stadte fortgesetzt von Hermann Hildebrand. Verlag von J. Deubner : E.F. Steinacker, 1884.

Preußisches Urkundenbuch. Politische Abteilung. Bd. I-VI. Königsberg; Marburg, 1882-2000.

Scriptores Rerum Prussicarum. Die Geschichtsquellen der Preussischen Vorzeit bis zum Untergange der Ordensherrschaft. Zweiter Band. Hrsg. Theodor Hirsch, Max Töppen, Ernst Strehlke. Frankfurt am Main: Minerva, 1965.

Urkundenbuch des Bisthums Samland, ed. C.P. Woelky, H. Mendthal. Leipzig, 1891–1905.

Arnold U. Elisabeth und Georg als Pfarrpatrone im Deutschordensland Prueßen. Zum Selbstverständnis des Deutschen Ordens // Elisabeth, der Deutsche Orden und ihre Kirche: Festschr. zur 700 jährigen Wiederkehr d. Weihe d. Elisabethkirche Marburg 1983. Marburg, 1983. S. 163-185.

Ekdahl S. Die «Banderia Prutenorum» des Jan Dlugosz — eine Quelle zur Schlacht bei Tannenberg 1410 / Untersuchungen zu Aufbau, Entstehung und Quellenwert der Handschrift. Göttingen, 1976.

Heckmann D. Amtsträger des Deutschen Ordens in Preußen und in den Kammerballeien des Reiches. Werder, 2014.

Joachim E. Das Marienburger Tresslerbuch der Jahre 1399-1409. Königsberg i. Pr.: Verlag von Thomas & Oppermann, 1896.

Kyngeston R. Expeditions to Prussia and the Holy Land made by Henry earl of Derby (afterwards King Henry IV.) in the years 1390-1 and 1392-3. [Westminster]: Printed for the Camden society, 1894.

Nelson P. Die geschichte des St. Georgen-hospitals zu Königsberg i. Pr. anlässlich seines 600 jähr. Bestehens. Gegrüdet am 13 Sept. 1329. Königsberg i. Pr., 1929.

Paravicini W. Die Preußenreisen des europäischen Adels. Teil 1. Sigmaringen: Jan Thorbecke Verlag, 1989.

Paravicini W. Die Preußenreisen des europäischen Adels. Teil 2. Band 1. Sigmaringen: Jan Thorbecke Verlag, 1995.

Perlbach M. Quellen-Beiträge zur Geschichte der Stadt Königsberg im Mittelalter. Göttingen: Robert Peppmüller, 1878.

Perlbach M. Regesten der Stadt Königsberg, 1256-1524. Königsberg: Albert Rosbach, 1881.

Perlbach M. Die statuten des Deutschen Ordens nach den ältesten Handschriften. Hildesheim; New York, 1975.

Probst C. Helfen und Heilen. Hospital, Firmarie und Arzt des Deutschen Ordens in Preussen bis 1525. Quellen und Studien zur Geschichte des Deutschen Ordens. Band 29. Bad Godesberg: Wissenschaftliches Archiv, 1969.

Prutz H. Rechnungen über Heinrich von Derby’s Preussenfahrten 1390-91 und 1392. Leipzig : Duncker und Humblot, 1893.

Steinbrecht C. E. Schloss Lochstedt und seine Malereien: Ein Denkmal aus des Deutschen Ritterordens Blütezeit. Die Baukunst des Deutschen Ritterordens in Preussen. III. Schloss Lochstedt und seine Malereien. Berlin: Springer, 1910.

Виганд из Марбурга. Новая прусская хроника. М.: Русская панорама, 2014.

 

 

Ветряные мельницы орденской Пруссии

Ветряные мельницы орденской Пруссии

Представляем перевод статьи польского историка Рафала Кубицкого  «Ветряные мельницы в пределах государства Тевтонского ордена в Пруссии в XIV и первой половине XV веков» (Windmills in the dominion of the Teutonic Order in Prussia in the 14th and the first half of the 15th centuries).

 

 

______________________

 

Одним из важных изменений, произошедших в средние века в организации и функционировании деревенских общин, а также в городском ремесле, стала популяризация водяных машин. Сюда, прежде всего, вошла водяная мельница, используемая не только для измельчения зерна и солода, сырья, необходимого для приготовления основных продуктов, таких как хлеб и пиво, но и для привода таких машин, как лесопильные, шлифовальные, кузнечные, валяльные мельницы. Сами устройства, приводимые в движение водой, были известны еще с древних времен, но их широкое применение началось в Средневековье.

Развитие произошло и в отношении средневекового использования ветряных мельниц, работающих на энергии ветра, что также было известно и раньше. Хотя их функция была лишь дополнением к существующей сети водяных мельниц, в регионах, где местные условия затрудняли или вообще делали невозможным использование водной энергии. Этот момент присутствовал и в позднем средневековье, во времена господства Тевтонского ордена в Пруссии. Мы попытаемся определить характерные элементы локального характера этого явления, правовые и экономические рамки, в которых действовали владельцы и пользователи ветряных мельниц. К сожалению, в связи с состоянием сохранности и характером источников, находящихся в нашем распоряжении, это описание будет, пожалуй, далеко не полным.

 

 

Расположение ветряных мельниц во владениях Тевтонского ордена в Пруссии

В качестве введения следует отметить особые обстоятельства развития мельниц в государстве Тевтонского ордена в Пруссии. Орден, осуществляя свое право на воду, в принудительном порядке ввел в действие правовую ситуацию, при которой для постройки водяных мельниц всякий раз требовалось его согласие. Эти правила применялись также в отношении возведения и использования ветряных мельниц. На практике это право осуществлялось как самим Тевтонским орденом, так и прусскими епископами, имеющими власть на своей территории (епископства Кульмское, Помезанское, Эрмландское и Замландское), а также соборными капитулами. Ветряная мельница могла быть построена только с их разрешения,  с указанием не только годового отчисление за нее компетентным должностным лицам, представляющим власть ордена, епископа или капитула, но и ее точное местонахождение. Указанные положения, а также ряд других, были зафиксированы в привилегиях на мельницу, выданных для удостоверения права, или в договорах купли-продажи ветряной мельницы. Разумеется, решение о строительстве ветряных мельниц, как и в случае водяных мельниц, было строго связано с обстоятельствами поселения, а значит, с наличием реальных потребностей, обеспечивающих экономическую рентабельность такого начинания. Выбор ветряной мельницы вместо водяной, как правило, был обусловлен местными гидрологическими условиями, препятствующими практическому использованию водной энергии.

Первое упоминание о применении ветряной мельницы в прусских владении Тевтонского ордена относится к концу XIII в. В 1299 г. епископ замландский Зигфрид издал учредительный документ для поселения вблизи своего замка Шёневик (Фишхаузен/Приморск), в котором упоминается право возвести ветряную мельницу (Urkundenbuch des Bisthums Samland, P.98). Еще одно упоминание о ветряной мельнице из этого района датируется 1337 годом. Именно тогда епископ замландский Иоганн передал мельнику по имени Хайнрих ветряную мельницу, расположенную на холме недалеко от города Шёневик/Фишхаузен. (UBS, P. 222–223) Позднее в разных частях владений Ордена были построены ветряные мельницы, но они были основой для работы зерноперерабатывающей промышленности только в местности, называемой Жулавы (Żuławy/Werder), охватывающей  дельты Висла и Ногата, и входящей в состав комтурии Мариенбург. В то время как в комтурстве Шлохау (Члухов) и Кульмской земле было значительно меньше ветряных мельниц.

 

ветряные мельницы орденской пруссии
Водяные и ветряные мельницы на землях Тевтонского ордена по состоянию на 1454 год.

 

На примере Жулав, основной причиной строительства ветряных мельниц были местные гидрологические условия, не подходящие для строительства водяных мельниц. В то время как в других регионах ветряные мельницы служили дополнением к мощности существующих водяных мельниц, а также строились в тех случаях, когда строительство новых водяных мельниц было бы нерентабельным. Из-за затрат на строительство водяной мельницы ее будущая рентабельность может оказаться ниже, чем у ветряной мельницы, особенно если для местного производства зерна не требуется использование оборудования с высокой мощностью помола. В то же время следует подчеркнуть, что большинство грамот на строительство ветряных мельниц и вообще информация о таких мельницах в эксплуатации датируется второй половиной XIV и началом XV века, периодом, когда уже была сформирована сеть водяных мельниц в орденской Пруссии. В общем количестве мельниц в прусских орденских владениях ветряные мельницы составляли всего 7%, и, как уже было сказано, они были лишь дополнительным элементом сети водяных мельниц. Кроме того, следует помнить, что количество сохранившихся упоминаний о существовавших в то время ветряных мельницах было, вероятно, меньше, чем о водяных мельницах, которые были гораздо более прочными постройками, перестроенными на одном и том же месте в течение сотен лет. В общей сложности соотношение ветряной мельницы и водяной мельницы должно было быть не менее 1 к 12, а с учетом их перерабатывающих возможностей преимущество водяных мельниц было еще больше. По всем этим причинам, за исключением Жулав, ветряные мельницы рассматривались только как дополнение к сетям водяных мельниц, построенных и эксплуатируемых как стационарные механизмы.

 

 

Правила строительства и использования ветряных мельниц

К сожалению, сохранившиеся источники не позволяют точно реконструировать процесс производства ветряной мельницы. Это относится и к региону Жулавы, представляющему отдельный интерес. Первые упоминания об организованном мельничном хозяйстве на этой территории появились с масштабным заселением в первой половине XIV в. Известно, что Орден при заселении новых земель использовал систему резервирования подходящих мест для мельниц, указывая это отдельными пунктами в грамотах-привилегиях, выдаваемых при создании новых населённых пунктов. Они гарантировали, что исключительное право на строительство мельницы в пределах конкретного поселения будет принадлежать Ордену. В более позднее время, однако, в этих местах не было построено водяных мельниц, а были только ветряные мельницы. Аналогичным образом, как и в случае со строительством водяных мельниц, вопрос, имеющий решающее значение для их эффективной работы, заключался в выборе подходящего места. Важно было найти место с наилучшими условиями для ветра (потенциальная энергия ветра). Исследования Вольфганга Ла Баума показали, что с древнейших времен поселения в долине реки Висла были сосредоточены только в относительно сухих районах, лежащих выше уровня воды. После того, как Тевтонский орден завершил мелиорацию этой территории, они стали естественными возвышенностями, которые можно было использовать как места для строительства ветряных мельниц. В источниках, датированных началом XV в., упомянуты ветряные мельницы на большинстве таких возвышенностей, так как они были единственными в регионе, пригодными для их строительства (такие возвышенности были возле Tragheim (Трагамин), Pruppendorf (Крашево), Gnojau (Гноево), Gross Lassowitz (Ласовице-Вельке), Lindenau (Липинки), Klein Mausdorf (Мышевко), Jonasdorf (Янувки) и Schöneberg (Осташево); упоминания о ветряных мельницах нет только в окрестностях Мышевко и Осташево).

 

ветряные мельницы орденской пруссии
Ветряные мельницы на Жулавах в первой половине XV в.

 

В связи с этим на Жулавах были построены зерновые ветряные мельницы в местах, которые уже были исследованы и использовались ранее, особенно если для их строительства имелась соответствующая возвышенность. Данные о типах ветряных мельниц, существовавших в то время, отсутствуют. Наверное, это были шатровые и столбовые (козловые) мельницы.

 

ветряные мельницы орденской пруссии
Мужчина заносит мешок с зерном в козловую мельницу. Фрагмент иллюстрированного манускрипта. Между 1338 и 1344 г.г. Франция.

 

Старейшим изобразительным источником и свидетельством ветряных мельниц на Жулавах является картина в Артусхофе в Данциге, изображающая осаду Мариенбурга, написанная около 1480 года. В работе представлены три ветряные мельницы, две из которых (вероятно, шатрового типа) были расположены недалеко от Диршау (Тчев) и Нойтайх (Новы Став).

 

ветряные мельницы орденской пруссии
Осада Мариенбурга

 

Основную информацию о правовых обстоятельствах эксплуатации ветряных мельниц, и даже некоторые конструктивные детали этих построек, можно получить из содержания привилегий на мельничное дело, выдаваемых в связи с заключением договора между представителем власти и предпринимателем, строящим новый или эксплуатирующим существующую мельницу. Важнейшим вопросом было установить срок и суммы годовых платежей и других обязательств, которые должны быть выполнены арендатором. Арендная плата устанавливалась в виде зерна или денег. Ветряная мельница должна была ежегодно уплачивать чинш представителю местной власти (комтуру или фогту, епископу или капитулу). Такое зерно бралось в виде мельничных сборов, которые взимались с лиц, измельчающих зерно для собственных нужд. Согласно мельничному  праву Тевтонского государства, за каждую помолотый шефель зерна мельник, работающий на водяной или ветряной мельнице, брал одну «меру» (лат. mensura, нем. Metze), которая равнялась 1/16 шеффеля (1 шеффель = около 55 литров), т.е. около 3,4 литра [1].

Чаще всего арендная плата за зерно составляла 3-4 ласта в год (1 ласт = 3300 литров), что равнялось 180-240 шеффелям (9900-13200 литров зерна). При особых обстоятельствах взималась как более низкая арендная плата (2 ласта в год), так и более высокая — до 7 ластов. Иногда арендная плата состояла не только из зерна, но и из определенной суммы денег. Разумеется, указанная сумма арендной платы (3-4 ласта пшена, или ржи, или ячменя в год) должна была соответствовать фактическим мельничным возможностям ветряных мельниц. В то время как средняя арендная плата от одной мельницы, выраженная в деньгах, составляла 4 прусских марки (одна прусская марка = около 180 граммов серебра).

 

Сумма арендной платы Количество мельниц, плативших аренду Месторасположение мельниц Примечание
1 2 ласта зерна 1 Kielp/Kiełp
2 3 ласта зерна 7 Neuendorf/Nowa Wieś, Rehden/Radzyń Chełmiński, Unislaw/Unisław, Neuenburg/Nowe nad Wisłą, Subkau/Subkowy, Putzig/Puck, Königsdorf/Królewo Пуцк — 2,5 ласта ржи и 0,5 ласта пшеницы
3 3,3 ласта ржи 3 Lesewitz/Lasowice 10 ластов ржи в общем с трёх мельниц
4 3,5 ласта ржи 1 Ksionsken (Hohenkirch)/Książki
5 4 ласта зерна (рожь) 3 Weinsdorf/Dobrzyki, Rehden/Radzyń Chełmiński, Lewen/Mlewo
6 4,5 ласта 1 Culmsee/Chełmża 1,5 ласта — плата за аренду 1/3 мельницы
7 5 ластов 1 Putzig/Puck 4,5 ласта ржи и 0,5 ласта пшеницы
8 7 ластов 1 Saalfeld/Zalewo 3,5 ласта зерна и 3,5 ласта солода

 

ветряные мельницы орденской пруссии
Фрагмент картины «Осада Мариенбурга», на котором изображена ветряная мельница.

Примечательно, что в случае с ветряными мельницами арендная плата зерном была доминирующей. Из почти сорока ветряных мельниц с известными типами арендной платы  22 мельницы уплачивали аренду  зерном, и только 12 — деньгами. Однако упоминания об арендной плате с ветряных мельниц относятся в основном к периоду, когда арендная плата зерном становилась все более распространенной и в отношении водяных мельниц. В документах, подтверждающих право на строительство и эксплуатацию мельницы, также указан срок внесения арендной платы, причитающейся с владельцев и арендаторов ветряных мельниц. В случае с ветряными мельницами часто применялось решение, предусматривающее разделение платежей на четыре части. Наряду с арендной платой администратор ветряной мельницы иногда был обязан предоставлять властям мельницу бесплатно. Так было, например, с ветряной мельницей недалеко от Кульмзее (Хелмжа), где в 1381 г. капитул продал часть ветряной мельницы Иоганну Кромеру и наложил на него обязанность по бесплатному помолу для капитула. (Urkundenbuch des Bisthums Culm, P.283) Аналогичным образом, ветряная мельница в Гросс Морин (Мужинно, 1404 г.) должна была бесплатно молоть для двора комтурии Нессау (Нешава), а две мельницы в Редене (Радзынь-Хелминьски, 1449 г.) — для местного комтура. Также известно, что в таком случае комтур должен был отправить своих помощников на ветряные мельницы. (GStA PK, XX. HA, OF 97, f. 209v) Помимо дополнительных обязательств такого рода, владелец ветряной мельницы мог также получать специальную поддержку в виде предписания конкретным деревням молоть зерно на его ветряной мельнице. Такие решения, хотя и редкие, применялись как Орденом (Никельсвальде/Микошево 1437 — мельница для деревень Микошево, Принцлав (Пшемыслав) и Пасеварк (Янтар) — GStA PK, OF 97, f. 50v), так и епископами (Вольфсдорф/Вилчково 1379 — обязательная мельница для жителей деревень Вилчково, Варлак (Ворлавки) и Петерсдорф (Пиотрово) — Codex diplomaticus Warmiensis oder Regesten und Urkunden zur Geschichte Ermlands, P.47; Вузлак/Возлавки 1380 — мельница для деревень Возлавки и Траутенау (Трутново) — Ibid, P.79).

Собственность владельца ветряной мельницы не ограничивалась мельницей. Иногда он имел собственные огороды, использовал пастбища, принадлежащие комтуру или близлежащей деревне.

Так по грамоте о продаже ветряной мельницы в Лихновы в 1420 году  мельнику также предоставлялось право на огород. (Handfesten der Komturei Schlochau, P. 179-180)

По привилегии города Реден на 2 мельницы, одну напротив замка, вторую за городом, мельник имел право на выпас 2 лошадей, 12 голов крупного рогатого скота и 20 свиней на лугах, принадлежащих комтурству. (GStA PK, OF 97, f. 209v)

В привилегии от 1406 года владелец ветряной мельницы в Галльгарбене (Маршальское) получил право пользоваться пастбищами наравне с жителями деревни, также он обязан был платить пастухам. (GStA PK, XX. HA, Ostfoliant, No. 129, f. 229r)

Часто мельник имел право заготавливать древесину в лесах, принадлежащих Тевтонскому ордену или епископскому капитулу, для топлива, а также строительную древесину, используемую для ремонта ветряной мельницы. По этой причине были упомянуты различные виды древесины, используемой для изготовления приводного вала, тормозного колеса, строительной древесины для парусов и кровли (Рихнау/Рыхновы 1379 — HKS, P. 137–138, Лихтенау/Лихновы 1420 — HKS, P. 179-180, Микошево 1437 — GStA PK, OF 97, f. 50v–51r, Гросс Лассовитц/Ласовице Вельке 1440 — GStA PK, OF 97, f. 73v, Радзынь-Хелминьски 1449 — GStA PK, OF 97, f. 209v, Заальфельд/Залево 1451 — GStA PK, OF 100, f. 4r, Вайнсдорф/Добжики 1461 — GStA PK, OF 100, f. 4v). Во многих случаях существовали также особые правила получения и финансирования покупки железных деталей, используемых при строительстве ветряных мельниц. В случае ветряной мельницы, расположенной недалеко от Хелмжи, в 1381 г. было принято решение о том, что мельник должен самостоятельно приобрести так называемые «маленькие железные части» и оплатить треть поставки «больших железных частей». (UBC, P.283)

Кроме того, в случае с ветряной мельницей в Залево Тевтонский орден в документе от 1451 года постановил, что мельник должен был самостоятельно приобрести необходимые железные части для мельницы. (GStA PK, OF 100, f. 4r)

Аналогичное положение было в документе о привилегиях для мельницы в Добжиках от 1461 года, где мельник должен был сам искать большие и малые железные части. (GStA PK, OF 100, f. 4v)

В ряде нормативных актов упоминался также вопрос о получении жерновов. Покупатель двух ветряных мельниц в Ласовицах Вельких в 1440 году и мельники, эксплуатировавшие ветряные мельницы в Микошево (1437 — GStA PK, OF 97, f. 50v) и Раймерсвальде/Лешново (1441 — GStA PK, OF 97, f. 92v), должны были приобрести жернова самостоятельно. Из сохранившихся бухгалтерских книг ясно также, что жернова, предназначенные для ветряных мельниц, рассматривались как отдельная категория расходов. Жернова продавались представителями Тевтонского ордена, выступавшими в качестве торговых представителей мельников. Размеры и качество жерновов могли различаться, что можно предположить по цене, варьирующейся от 3 до 12 марок. Неясно, что послужило причиной такого разброса цен. Возможно, помимо размеров и качества, для жерновов могли быть задействованы особые правила, согласно которым Тевтонский орден брал на себя обязательство участвовать в некоторых расходах по содержанию выбранных ветряных мельниц. Сохранившиеся бухгалтерские книги упоминают, что в случае нескольких ветряных мельниц (Монтау/Монтовы, Петерсхаген/Желихово, Субкау/Субковы и Розенберг/Ружины) они меняли хозяев в промежутке 1404 — 1417 годах, т.е. на протяжении более десятка лет. К сожалению, нельзя с уверенностью утверждать, что один мельничный жернов использовался так долго. Это, однако, можно предположить по рентабельности. Покупка мельничного жернова должна была финансироваться за счет дохода, полученного от ветряной мельницы; например, оплата мельничного жернова в Желихово действительно должна была занять до 10 лет. Ежегодно мельница платила арендную плату в размере 4 марок, поэтому она должна была получать доход, обеспечивающий заработную плату мельнику и персоналу, необходимый ремонт и покупку мельничного жернова. Особенно важным является то, что покупная цена жерновов была одинаковой в приведенных случаях, и она возросла с 6 марок в 1404 г. до 10 марок в 1417 г. только в случае, когда мельник работал на мельнице возле орденского зернохранилища в Монтовы.

Кроме того, сохранившиеся счета показывают, что в 1396 году комтур Мариенбурга потратил целых 36 марок за одну пару жерновов, что было бы невероятно высокой ценой.  (Die Reste des Marienburger Konventsbuches,  P.70) Но, возможно, это просто ошибка в источнике.

В документах, регламентирующих отношения мельников с вышестоящими органами (Тевтонский орден, епископ), иногда указывались также факты оказания помощи мельнику в случае непредвиденных происшествий и стихийных бедствий. В привилегии на ветряную мельницу под Фишхаузеном от 1337 года епископ Замланда гарантировал снабжение мельника древесиной для ремонта или восстановления ветряной мельницы в результате регулярного износа, а также из-за порывов ветра или других случайных событий. Все ремонтные и восстановительные работы, однако, он должен был финансировать сам. (UBS, P.223) <В седьмые календы июля год от Рождества Христова 1337 епископ замландский Иоганн фон Кларе предоставил в наследуемое право мельнику Хайнриху ветряную мельницу в Фишхаузене. Стоимость мельницы вместе с оборудованием составляла 40 марок. Мельник на день святого Мартина должен был платить епископству налог в 3 марки. Также на Замланде ветряные мельницы существовали в районе Шаакена (1392) и Лохштедта (1423 — GStA PK, Ordensbriefarchiv, Nr. 4216прим. переводчика>.

При этом в документе об условиях эксплуатации двух ветряных мельниц вблизи Редена с 1449 г. было указано, что в случае их разрушения во время войны или в результате пожара, который привел бы к разрушению механизмов и мельничного жернова, реденский комтур должен был оказать помощь и покрыть половину расходов на восстановление ветряной мельницы, а в случае ее разрушения штормом или сильным ветром он должен был покрыть только половину расходов на ее реконструкцию, не считая, однако, расходов на восстановление механизма и мельничного жернова. (GStA PK, OF 97, f. 209v)

Информация о стоимости монтажа и обслуживания одной ветряной мельницы является неполной. В 1337 году епископ замландский потратил 40 прусских марок на сооружение уже упоминавшейся ветряной мельницы перед Фишхаузеном. Позже эти расходы, вероятно, были больше, хотя нужно учитывать  для XV века инфляцию и стоимость так называемых малых марок (1 хорошая марка = 2 малых марки). Во всяком случае, городская ветряная мельница, построенная в Кульме в 1443 году, стоила в общей сложности 222,5 марок. (GStA PK, OF 83, p. 96)

С другой стороны, комтур Торна, отчитываясь перед Великим магистром в 1453 г. о расходах на содержание и развитие производственного оборудования под его руководством, упомянул о строительстве новой ветряной мельницы в орденской усадьбе в г. Коврош/Ковруж, стоимость которой составила 150 марок. (GStA PK, OBA, Nr. 12058)

Цены на эти объекты также косвенно показывают приблизительную стоимость строительства ветряной мельницы. Например, в 1406 году некий Николаус купил ветряную мельницу в Леклау/Лекловы за 110 марок, заплатил в несколько платежей по 15 марок, первый в том же году в День Святого Иакова, а остальные в последующие годы, до последнего платежа в 20 марок. (Das Pfennigsschuldbuch der Komturei Christburg, P.92)

Ветряная мельница в Лихновы была продана в 1420 году за 50 марок. В 1440 году мельник по имени Йорге купил у тевтонского пфлегера 2 ветряные мельницы и 12 моргенов (около 6,7 га) земли в Гросс Лассовитц (Ласовице Вельки) за символическую цену 5 марок, оплачиваемых ежегодными взносами, кроме арендной платы, одной маркой в течение пяти лет. Возможно, это было связано с тем, что оборудование нуждалось в дорогостоящем ремонте.

Помимо вопросов, связанных с местными условиями, решение о строительстве ветряной мельницы может быть принято и по юридическим соображениям. Тевтонский орден очень строго относился к тому, чтобы все городские мельницы находились под его исключительным контролем, разрешая городским властям владеть собственным мельничным оборудованием только в исключительных случаях. По этой причине даже право на строительство ветряных мельниц в городской зоне следует рассматривать как привилегию. Такие привилегии были предоставлены в 1377 году городским властям Конитце (Хойнице), которым было разрешено построить две ветряные мельницы для своих нужд. (HKS, P.132)

Они воспользовались этим правом, о чем свидетельствует тот факт, что в 1420 г. городская управа Конитце предоставила частным лицам ветряную мельницу, расположенную напротив деревни Лихновы, сохранив над ней контроль в случае, если новые владельцы захотят ее перепродать. Аналогичные положения, обеспечивающие контроль власти над ветряной мельницей, были применены и Орденом, когда в 1441 году он издал документ, относящийся к ветряной мельнице в Лешново. (GStA PK, OF 97, f. 92v)

Подводя итог вышеизложенным замечаниям, можно отметить, что ветряные мельницы играли, в конечном счете, дополнительную роль по отношению к водяным мельницам в землях Тевтонского ордена в Пруссии. Исключением из этого правила стала ситуация на Жулавах, обусловленная местными водными условиями, препятствующими, за некоторыми исключениями, применению водяных мельниц. Строгий контроль права на строительство и эксплуатацию ветряных мельниц, как и в случае водяных мельниц, был призван обеспечить их оптимальное использование. Государственный контроль над производством косвенно гарантировал его рентабельность. С другой стороны, варьирующиеся суммы арендной платы были связаны, прежде всего, с оценочной стоимостью зерна и солода, перемалываемых ежегодно. Кроме того, владельцы и мельники, работающие на ветряных мельницах, могли рассчитывать на дополнительную поддержку в виде бесплатной строительной древесины, необходимой для технического обслуживания и ремонта своих мельниц. Власти также оказывали агентские услуги по приобретению жерновов. Во второй половине XV в. ситуация не претерпела существенных изменений, хотя в Кульмской земле после Тринадцатилетней войны некоторые водяные мельницы не были перестроены, а заменены ветряными мельницами, эксплуатируемыми частными владельцами для собственных нужд. В то время использование ветряных мельниц для работы дренажных сооружений на территории Жулав еще не было известно. Однако позже это стало возможно и продолжалось вплоть до ХХ века, став визитной карточкой местного пейзажа.

 

Примечания:

1.  Вышеупомянутые правила помола были изданы около 1335-1341 гг. великим магистром  Дитрихом фон Альтенбургом. Кроме того, было предусмотрено, что в случае помола с помощью подмастерьев мельника за измельчение 2 шеффелей зерна и измельчение 6 шеффелей солода необходимо было дополнительно заплатить 1 пфенниг. Кроме того, если кто хотел бы молоть самостоятельно, нельзя было заставлять брать с собой подмастерье мельника.

 

ветряные мельницы орденской пруссии
Иллюстрация к манускрипту, изображающая мужчину, заносящего мешок с зерном в мельницу. Франция. Между 1338 и 1344 г.г.

 

 

 

Приложение

Список ветряных мельниц в орденской Пруссии, с датами основания/первого упоминания.

– комтурство Бальга: Głębock/Tiefensee (1437)

– комтурство Биргелау: Bierzgłowo/Birgelau (15th c.)

– епископство Кульм: две мельницы в Wąbrzeźno/Briesen (1414)

– капитул Кульмзее: Chełmża/Culmsee (1381)

– комтурство Шлохау: две мельницы в Chojnice/Konitz (1377), Człuchów/Schlochau (15th c.), Pawłówko/Pagelkau (1425) Rychnowy/Richnau (1379) – Dzierzgoń/Christburg Commandry: Dobrzyki/Weinsdorf (1437, 1461), Krzyżanowo/Notzendorf (1407), Stary Dzierzgoń/Alt Christburg (1383), Zalewo/Saalfeld (1451)

– комтурство Эльбинг: Fiszewo/Fischau (1402), Kmiecin/Fürstenau (1406), Królewo (1426), Nowa Wieś /Neuendorf (1402), Wilczęta/Deutschendorf (1469)

– комтурство Данциг: Łeba/Lebe (ок. 1400), две мельницы в Puck/Putzig (ок. XV в.)

– комтурство Кёнигсберг: Лохштедт (1423), Маршальское/Gallgarben (1406), Придорожное/Kirschappen (1398)

– комтурство Мариенбург: Boręty/Barendt (1453), Bronowo/Brunau (1404), Cedry Wielkie/Groß Zünder (после 1410), Dąbrowa/Damerau (1404), Drewnica/Schönbaum (1400), Falkenberg, Kiezmark/Käsemark (1427), Kończewice/Kunzendorf (1402), Koźliny/Güttland (после 1410), две мельницы в Lasowice Wielkie/Groß Lesewitz (1407, 1440), Leklowy/Lecklau (1391), Leszkowy/Letzkau (после 1410), Leśnowo/Reimerswalde (1441), Lipinka/Lindenau (1396), Mątowy/Klein Montau (1404), Mikoszewo/Nickelswalde (1400), Nowa Kościelnica/Neu Münsterberg (1417), две мельницы в Nowy Staw/Neuteich (1402, 1440), Palczewo/Palschau (1399), Pręgowo Żuławskie/Prangenau (1408), Stara Kościelnica/Alt Münsterberg (1396), Stara Wisła/ Alt Weichsel (1450), Steblewo/Stüblau (1400), Subkowy/Subkau (1402–1409) Szawałd/ Schadwalde (1401), Sztum/Stuhm (1447), Tuja/Tiege (1404), Widowo Żuławskie/Wiedau (1401), Wocławy/Wotzlaff (после 1410), Żelichowo/Petershagen (1400)

– комтурство Нессау: Murzynno/Groß Morin (1404)

– комтурство Бранденбург: Ушаково/Brandenburg (1425), Весёлое/Brandenburg Unterflecken (1447)

– капитул Помезании: Łęgowo/Langenau (1377), Nipkowo/Gross Nipkau (1399), Różnowo/Rosenau (1394)

– комтурство Реден: две мельницы в Radzyń Chełmiński/Rehden (1449)

– комтурство Рагнит: Полесск/Labiau (1430)

– фогтство Роггенхаузен: Książki/Groß Ksionsken (1425), Trzciano/Trzianno (1419), Wielkie Zajączkowo/Groß Sanskau (1447)

– капитул Замланда: Приморск/Fischhausen (1337)

– комтурство Альтхауз: Chełmno/Culm (1443), Kiełp/Kielp (1438), Starogród/Althaus (1442)

– фогтство Диршау: Miłobądz/Mühlbanz (1402–1409), Nowe nad Wisłą/Neuenburg (1437), Różyny/Rosenberg (1404), Subkowy/Subkau (1402–1409)

– комтурство Торн: Kowróz/Kowros (1453), Mlewo (1407), Świętosław (1418), Unisław/Wenzlau (1384)

– комтурство Тухель: первая мельница в Lichnowy/Lichnau (1405), вторая или та же самая мельница в Lichnowy/Lichnau (1420)

– епископство Эрмланд: Wilczkowo/Wolfsdorf (1379), Wozławki/Wuslack (1380).

 

Источники и литература:

GStA PK, XX. HA, OBA

GStA PK, XX. HA, OF

Codex diplomaticus Warmiensis oder Regesten und Urkunden zur Geschichte Ermlands, ed. C. P. Woelky. Braunsberg – Leipzig, 1874.

Urkundenbuch des Bisthums Culm, ed. C.P. Woelky, vol. 1–2. Danzig, 1885–1887.

Urkundenbuch des Bisthums Samland, ed. C.P. Woelky, H. Mendthal. Leipzig, 1891–1905.

Bertram H., Kloeppel O., LaBaume W. Das Weichsel-Nogat-Delta: Beiträge zur Geschichte seiner landschaftlichen Entwickelung, vorgeschichtlichen Besiedelung und bäuerlichen Haus- und Hofanlage. Danzig, 1924. — http://prussia.online/books/das-weichsel-nogat-delta

Das Pfennigsschuldbuch der Komturei Christburg, hg. u. bearb. v. H. Wunder, Köln–Berlin, 1969.

Handfesten der Komturei Schlochau (Quel- len und Darstellungen zur Geschichte Westpreussens, vol. X), ed. P. Panske. Danzig, 1921.

Kubicki R. Młynarstwo w państwie zakonu krzyżackiego w Prusach w XIII-XV w. (do 1454 r.). Gdańsk, 2012.

Schmid B. Die Bau- und Kunstdenkmäler der Provinz Westpreußen, vol. 4: Marienburg (Die Städte Neuteich und Tiegenhof und die ländlichen Ortschaften). Danzig, 1919.

 

 

 

Оригинал статьи

 

Замок Инстербург — орденские ворота в Литву

Замок Инстербург — орденские ворота в Литву

Тевтонские рыцари возвращаются из похода.

В настоящей заметке мы рассмотрим роль замка Инстербург как форпоста во время орденских походов в Литву и литовских набегов на Пруссию в 14 — начале 15 веков.

Замок Инстербург, отстроенный в камне в 1336-1337 годах, располагался на окраине орденских земель. Дальше у Ордена было лишь несколько укреплений (Таммов, Вальков), а на огромной территории вплоть до Понеманья простирались леса Великой Пустоши. Его военное назначение изначально было двойным — с одной стороны это был крупный оплот против литовских набегов, с другой — это были ворота для литовских походов Ордена.

Поскольку в 1337 Инстербург был уже построен, то, вероятно, через него совершили свой поход в Литву Великий магистр Дитрих фон Альтенбург [1], король Богемии Иоганн Люксембургский (Ян Слепой) [2] и герцог нижнебаварский Генрих [3]. Во время этого похода был основан на Немане замок Байербург-1 [4]. (Annalista Torunensis, Canonici Sambiensis epitome gestorum Prussie, Chronica nova Prutenica, Die Aeltere Chronik von Oliva)

Как уже упоминалось в статье про замок, в 1347 году Инстербург подвергся нападению литовского войска во главе с одним из литовских князей (Ольгердом или Кейстутом [5]). Изначально нападению подвергся Рагнит и близлежащие земли, затем войско через лес Грауден [6] вышли к Инстербургу.

По всей видимости именно из-за того, что замок не справился с задачей защиты земель против литовских нападений он и «попал в немилость» к магистру. Также выяснилось, что находящийся в такой глуши, практически на границе обитаемых орденских земель, замок был не в состоянии собирать достаточно налогов для содержания конвента и большого гарнизона. Поэтому комтурство было упразднено и замок понижен до пфлегерского в составе комтурства Кёнигсберг.

В 1348 году через Инстербург проходило войско Ордена во главе с Великим магистром Генрихом Дуземером [7]. Большое орденское войско, с многочисленными гостями из Англии и Франции, выступило против литовцев. Однако по настоянию братьев магистр остался в Инстербурге и дальше войско повели верховный маршал Зигфрид фон Дахенфельт [8] и великий комтур Винрих фон Книпроде [9]. В итоге немецкие и литовские войска (во главе с великими князьями Кейстутом и Ольгердом) столкнулись у реки Стревы (между Ковно и Троками). Несмотря на численное превосходство и инициативу в начале битвы, литовские войска потерпели поражение. Но и Орден не смог в должной мере воспользоваться одержанной победой.

В 1349 году Великий магистр Генрих Дуземер основал в Лёбенихте женский монастырь во имя Пресвятой Девы Марии в память об этой победе.

Неоднократно бывал в Инстербурге один из выдающихся орденских братьев — маршал Хеннинг Шиндекопф [10]. В 1361 году он с войском отправился из Инстербурга к Ковно, где «докучал разными способами язычникам» (Chronica nova Prutenica). Однако сам замок не штурмовал, поскольку не смог переправиться через Неман. На поиски брода им несколько раз отправлялись войска, в том числе по командованием пфлегера Инстербурга.

Весьма деятельным и активным был пфлегер Инстербурга брат Виганд фон Бельдерсхайм [11], занимавший эту должность с 1370 по 1379 г. Став пфлегером он сразу же организовал поход в Литву. Переправившись на судах через Неман, он вошёл в ближайшую волость, разорил её и с большой добычей, а также пятьюдесятью пленными, вернулся в Инстербург (Chronica nova Prutenica).

Зимой 1371/72 года пфлегер Виганд фон Бельдерсхайм, пфлегер замка Гердауен Ульрих фон Вертхайм, а также другие братья и гости Ордена, во главе нескольких хоругвей, включая хоругвь Девы Марии, отправились в поход в Литву. Войско дошло до замка Дирсунен (Дарсунишкис, Литва), который захватили и уничтожили, и дошли до волости Вейгов (район Вайгува, Литва), где были захвачены сто пленных (Chronica nova Prutenica).

В течение 1372 года пфлегер Инстербурга ещё несколько раз ходил через Великую пустошь [12] на Литву «для грабежа и отлова язычников» (Chronica nova Prutenica).

 

Территория Великой пустоши

 

Осенью 1373 года проводник из местных жителей Даукинте проводит отряд пфлегера (60 человек) через леса Пустоши. На берегу Немана в волости Дирсунен они с пастбища угнали табун местных лошадей (Chronica nova Prutenica).

В 1374 году пфлегер Виганд фон Бельдерсхайм, вместе с кумпаном фогта Замланда Вернера фон Теттингена, а также двумя сотнями замландцев, совершили рейд в волость Вейгов. С большой добычей и шестьюдесятью пленными отряд вернулся назад. Хронист Виганд из Марбурга упоминает, что тяжелораненый в том походе брат Вернер фон Теттинген «отдал Богу душу в Инстенбурге» (Chronica nova Prutenica). <На самом деле хронист ошибается, что не редкость в подобных хрониках. Вернер фон Теттинген благополучно дожил до преклонного возраста, сделав неплохую карьеру — он занимал должности верховного госпитальера и верховного маршала, участвовал в Грюнвальдском сражении и был единственным из великих управляющих, кто выжил, скончался же в 1413 году в Торне. — А.К.> 

В 1375 году в феврале состоялась встреча представителей Ордена с князем Кейстутом. Среди прочих на встрече присутствовал пфлегер Инстербурга.

По возвращению со встречи братьев с великим князем Кейстутом в Троках (Тракай, Литва), пфлегер Виганд совершил небольшой набег в Литву, в ходе которого, как сообщает Торнский анналист, «убит был некий Дирсуне, великий гонитель христиан». <Дирсуне был комендантом ВильноА.К>

Все эти походы-набеги были довольно непродолжительными, пару дней на дорогу и пару дней в Литве. Хронист Герман из Вартберга, описывая небольшой поход отряда пфлегера Инстербурга, сообщает, что они «с раннего утра до вечера следующего дня производили опустошение и увели с собой 87 пленных«.

Не все походы проходили успешно и приносили добычу. Осенью 1376 года фогт Замланда Иоганн фон Лорих и пфлегеры Инстербурга, Тапиау и Гердауена предприняли поход в Литву. В лесах Пустоши они построили лодку и волоком тянули по суше до Немана. Там подошли вспомогательные корабли. Переплыв на одном из них Неман, пфлегер Инстербурга и кумпан [13] Великого магистра Франко с небольшим отрядом пытались захватить неназванный замок, однако атака была отбита и тараном был ранен один из братьев. Отряду пришлось на одной лодке спасаться бегством от преследовавших их до самой пустоши литовцев.

В 1377 году между Рождеством и святками случился очередной небольшой поход пфлегера Виганда в Литву. Дойдя до Немана он отправил двух человек на другой берег, где те угнали четыре лодки. На этих лодках они отправились в ближайшую деревню, где захватили пленных.

Зимой того же 1377 года магистр Ордена послал в набег сборный отряд рыцарей из Инстербурга и Рагнита в количестве 500 человек. Дойдя до Немана они едва смогли перейти реку, поскольку лёд на реке местами уже вскрылся. В Рождество они вторглись в землю Славислов <не установленоА.К.>, увели оттуда 100 пленников и 200 лошадей. На обратном пути пришлось уже строить переправы через реку (Die livlandische Chronik Hermann’s von Wartberge).

Осенью 1378 года брат Виганд во главе отряда в 60 человек отправился в Литву. В лесах пустоши он поймал одного из заготовителей князя Кейстута Малдена с отрядом в 18 человек, «намеревавшихся причинить беды христианам» (Chronica nova Prutenica).

В 1379 году пфлегеры Инстербурга, Гердауена и Тапиау совместно с фогтом Замланда сговорились о совместном набеге на Литву. «И опустошили они землю, именуемую в просторечии Арвистен (район Кедайняй, Литва)» (Chronica nova Prutenica).

В 1381 году в Пруссию прибыл граф Марки и Клеве Энгельберт III [14], уже принимавший участие в нескольких походах, в том числе бывавший в Инстербурге. В 1382 маршалом Куно фон Хаттенштайном [15] было созвано многочисленное войско, которое соединилось в Инстербурге — «маршал и великий комтур с лучшими людьми и силой земли Прусской вторглись 21 февраля в Литву, которую, однако, застали предупреждённой, а литвинов собравшимися.» (Annalista Torunensis)

В том же 1382 году, в апреле, маршал поручил пфлегеру Инстербурга отправиться в Пустошь. «Тот, взяв с собой 60 человек, грабил в месте, именуемом в просторечии Gzuppa (район реки Шешупа, около Кальварии, Литва). Прибыли к озеру Saleider (оз. Жалтытис, Литва), где [пфлегер с войском] напал на 18 человек, из которых шестнадцать взял в неволю, семнадцатого убил, но восемнадцатый сбежал через болото между корягами. Однако пфлегер забрал всех коней, с которыми и отправился домой». (Chronica nova Prutenica)

В 1388 году, отряд под предводительством комтура Рагнита Иоганна фон Румпенхайма, с пфлегерами Инстербурга (Альф фон Циндендорф) и Тапиау отправился в Жемайтию. «Пришли без предупреждения в место, именуемом у язычников Nyntegeten (район Калтененай, Литва), где убили и взяли в неволю больше, чем 500 человек. «И, собравшись на горе Krumpste Kalwe <не установлено, предположительно тот же район Калтененай.А.К.>, все в полном здравии возвратились, за исключением одного, попавшего в плен.» (Chronica nova Prutenica)

Зимой 1389 года совместный отряд пфлегеров Инстербурга и Тапиау, а также кумпана комтура Бальги отправился в Литву. «Будучи в значительном числе прошли они пущу до реки, именуемой язычниками Drause (р. Раузве, левый приток Шешупе), мало кого встретив. Из них [встреченных] несколько человек взяли в неволю, прочие ушли, они же, здраво рассудив, с малой добычей вернулись домой.» (Chronica nova Prutenica)

В том же 1389 году, комтур Рагнита, с пфлегерами Инстербурга и Гердауэна отправились в Литву, в район Калтененай. «Здесь повыбили и в неволю взяли более, чем 400 человек, остальные ушли. Литвины преследовали христиан в обозе и четверых из них убили, прочие же счастливо возвратились домой.» (Chronica nova Prutenica)

Об интересных злоключениях инстербуржцев в Литве и Пустоши рассказывает в своей хронике Виганд из Марбурга, но точно датировать эти события не удалось:

«Я давно слыхал, что пфлегер из Инстербурга отправил шестерых человек для грабежа в пуще, которых ловили литвины во всеоружии, и загнали их к реке Kirse (р. Кирсна, правый приток Шешупе), где [те] едва сбежать сумели. Литвины пошли за ними. Поняв это, [преследуемые] скрылись вглубь пущи на милю. В Salice <не установлено — А.К.> прибыли к плотине, где их вновь обнаружили и опознали и, не сумев оттуда уйти, начали защищаться. Восемь литвинов спешились с лошадей и двоих литвинов в схватке убили, остальные же убежали. Затем пришли к реке Czuppam (р. Шешупе), один из них сидел на коне, который был литовским. Появились четверо литвинов, а сидевший верхом закричал. Литвины как появились, так и убежали. И прибыли [крестоносцы] в Инстербург, где нашли брата Kyntzel Kalsbuch (предположительно Иоганн фон Коспот старший, пфлегер Инстербурга в 1391-1394 гг.), который часто пугал язычников.»

В последней четверти 14 века в Ордене по поручению маршала была проведена разведка по изучению маршрутов и дорог в различные области и замки Литвы. Результатом этих разведок стал сборник, содержащий сто маршрутов из орденских земель в Литву, с описанием естественных преград и ориентиров, а также продолжительности пути и его проходимостью. Назывался этот сборник «Die littauischen Wegeberichte» (Литовские дорожные сообщения/Литовские маршрутные отчёты). Из замка Инстербург таких маршрутов было семь. Исследованы они были или лично пфлегером или местными жителями, которые порой служили проводниками небольшим орденским отрядам.

В конце статьи, в качестве приложения, приводим переводы двух маршрутов из замка Инстербург.

Но не только братья Ордена осуществляли походы в Литву, также и литовцы неоднократно совершали набеги на орденские земли.
Один из набегов литовцев на Инстербург и прусские земли в 1376 году  подробно описывается сразу несколькими хронистами.

Торнский анналист описывает набег следующим образом: «В этом же году (1376), в канун святой Троицы (7 июня), литвины без всякого предупреждения прибыли в Инстербург, Юргенбург (Георгенбург, ныне Маёвка), Заалау (Каменское), Велау (Знаменск), опустошили эту землю и стояли там, причиняя величайший ущерб в виде захваченных и убитых людей, лошадей и скотины; увезя большую добычу, они сожгли замок Таплакен (Талпаки).

Также по прошествии всего трёх недель они вернулись в Инстербург и Хамсборг (предположительно Таммов) и захватили около пятидесяти человек и множество лошадей.»

Виганд из Марбурга описывает эти события следующим образом: «В тот же год Кейстут и Ольгерд с тремя войсками внезапно вошли в землю Надровию, и вокруг замка Инстербург всё пожгли, забирая в полон и мужчин, и женщин. Вместе с неисчислимыми трофеями также и коней у братьев увели. Второе войско напало на Норкиттен (Междуречье), который опустошили таким же способом. Затем отправили достаточно большую добычу в землю, именуемую в просторечии Таплакен. Третье войско вошло в землю Велау, через которую промчались, поджигая и уничтожая веси и церкви, всех забирая и отправляя в неволю. Также поступили в деревне каноников, в Кёнигсберге, именуемой Заалау, оттуда увели мужчин и женщин. Затем поспешили выступить против епископского замка близ Георгенбурга.»

Хронист Герман из Вартберга также описывает эти события: «В том же году (1376), после праздника>Иоанна Крестителя (24 июня), Кейстут, литовский король, опустошил в Пруссии местности по об стороны реки Мемеля до Белова, сделав набег на землю недалеко от замка Норкиттен (Междуречье), который лежит в местности Надрауен в 3-х милях от города Велау. Оттуда они поворотили к замку Инстербург, где сделали нападение и увели с собой около 400 человек обоего пола вместе с детьми. Они увели также из конского завода при замке Инстербург 50 кобылиц с двумя случными жеребцами и 60 другими жеребцами и жеребятами. Жители деревень потеряли весь свой скот и всё остальное имущество.»

Хронист Виганд из Марбурга же дополняет эти события «В вигилию Святого Якова (24 июля) король Витян (Витовт, сын Кейстута) с войском осуществил свой первый рейд к Таммов, где их не ждали, затем к Инстербургу. Тогда же пятьдесят неверных убито было, а коней их забрали и ушли.»

В целом лето 1376 года было весьма печальным и разорительным для Надровии и округи замка Инстербург.

Летом 1381 года через Пустошь, из Литвы пришёл князь Кейстут с войском. «Послал он вперёд проводника по имени Grande с шестьюдесятью людьми в землю Таммов, где их не ожидали, взял там десять человек в неволю, прочие же убежали. Пришёл с ними один проводник по имени Lappo и, когда его спросили, что в его краю делается, ответил: «О король, о тебе и люде твоём никто не знает». Тогда король двинулся дальше от Инстербурга, всё уничтожая и выжигая. Но тамошние жители узнали о появлении язычников, и те [из-за этого] меньше вреда принесли, чем, могли бы учинить, будь жители в неведении.» (Chronica nova Prutenica)

Зимой 1382 года князь Кейстут из литовской крепости Навенпилис (район Аукштадварис, Литва) вновь пришёл в Пруссию — «в не предупреждённую землю ордена под Велау. Здесь уничтожал и убивал, затем пошёл под Тапиау, а накануне ночи подошёл к Вонсдорф, где много вреда причинил и 500 человек увёл в неволю.» (Chronica nova Prutenica)

Собравшиеся силы Ордена, в составе фогта Замланда, пфлегеров Инстербурга и Тапиау дали литовцем отпор и вынудили отступать. Отряд пфлегера Инстербурга преследовал литовцев в течении 12 дней до местности Кульвен (район Кульва, Литва).

В 1390 году князь Скиргайло (сын Ольгерда) [16] отправил в Пруссию 60 человек с проводником по имени Гранден. «Застав врасплох замок Швайгерау, к которому направлялись, и, сжёгши предместье, они направили на замок свой удар. Одного человека убили, шестерых поймали и вернулись домой.» (Chronica nova Prutenica) Пфлегер Инстербурга с отрядом отправился в погоню и три дня преследовал литовцев. В итоге нескольких убил и отбив добычу вернулся назад.

В 1395 году по описанию польского хрониста Длугоша в землях Инстербурга бесчинствовал литовский князь Витовт — «князь Витовт вошел с многочисленным войском в Пруссию и начал опустошать огнем и мечом всю область вокруг Инстербурга».

В ходе Великой войны 1409-1411 гг. окрестности Инстербурга также подвергалась набегам литовцев. Так в 1409 году была опустошена область Таммов, а жители угнаны в плен. И после завершения войны приграничные земли подвергались набегам и разорениям.

В письмах великому князю Витовту магистр Ордена неоднократно (1413, 1420) требует освободить пленных из Таммов и Норкиттен.

И отдельно хотелось бы остановиться на присутствии в замке Инстербург известных исторических личностей, бывших участниками литовских походов и событий того периода. Не будем перечислять Великих магистров, маршалов и других братьев Ордена останавливавшихся в замке, остановимся лишь на иностранных гостях.

В 1365 году в Инстербурге ненадолго останавливался литовский князь Бутовт [17], бежавший из Литвы. Он был одним из руководителей заговора против своего отца Кейстута. Заговорщики хотели принять католичество и заключить с Орденом союз. Заговор был раскрыт и Бутовт с соратниками бежали в Пруссию, где и остановились в замке Инстербург. Затем пфлегер Генрих фон Шёнинген сопроводил их в Кёнигсберг. Там, 25 июля 1365 года, Бутовт крестился в католичество под именем Генрих.

Осенью 1382 году в Инстербурге был князь Витовт. В ходе династической междоусобной войны в Литве он бежал в Пруссию и запросил убежища и помощи. «В Инстербурге подал он маршалу (Конраду Валленроду) руку со словами: «Если пожелаете милостиво помочь мне, буду служить ордену и в подчинение к нему отдамся». А маршал ответил: «Почему же ты ранее не пришёл, когда был у тебя замок Виленский? Теперь нет у тебя ни людей, ни земли». В милости своей всё-таки принял его магистр, добротой подавая ему надежду.»» (Chronica nova Prutenica) Осенью 1383 года Витовт в Тапиау крестился в католичество под именем Виганд.

Интересно участие в литовском походе герцога австрийского Альбрехта III [18]:

«В тот же год (1377) на защиту и во имя веры прибыл в Пруссию к магистру Винриху, храброму победителю язычников, господин Альбрехт, герцог Австрийский, с 62 воинами и аристократами. Был он принят и почести оказаны ему были, как и пристало герцогу, и тогда же было решено совершить рейд. Все вышеназванные пилигримы вместе с магистром с радостью вооружились против язычников и, став под начало некоего аристократа тевтонского, пришли в землю Kaltanenensem (Колтиняны). Здесь по приказу магистра была развёрнута хоругвь ордена, также и герцог австрийский со своими войсками для поднятия боевого духа поступил. В той земле магистр и герцог оставались два дня и всю её сожгли, мужчин же, женщин и детей забрали, и никто не ушёл из их рук. Затем в земле Wenducke (Видукле) различный вред причиняли, десять дней там оставаясь, и вернулись домой, ведя с собой [пленных] русинов и язычников.» (Chronica nova Prutenica)

Интересен этот поход тем, что с собой в Пруссию герцог взял австрийского странствующего певца Петера Зухенвирта [19], который воспел путешествия и деяния своего господина. Помимо прочего там упоминается Инстербург, как отправная точка похода в Жемайтию через леса Пустоши и реку Шешупе. Описывая уже упоминавшийся лес Грауден, Зухенвирт говорит о нём как о «едва проходимой дикой местности».

Но, пожалуй, самым именитым и известным орденским гостем, побывавшем в Инстербурге, был 3-й граф Дерби Генрих Болингброк, будущий король Англии Генрих IV [20].

Согласно хронике Джона Капгрейва «в этом году (1390) сэр Генрих, граф Дерби, ходил в Пруссию, где с помощью маршала прусского и короля по имени Витовт одержал победу над литовским королем и обратил его в бегство.» (Liber de illustribus Henricis)

Упоминают об этом и прусские хроники:

«В это же время (1390) маршал с большим войском стоял перед Вильно и вместе с ним был господин Ланкастер Английский, который по морю прибыл со своими людьми около праздника Лаврентия (ок. 10 августа)» (Annalista Torunensis)

«в этом году перед Вознесением Марии (ок. 15 августа 1390) герцог ланкастерский прибыл в Пруссию на корабле в Данциг, а с ним — 300 человек, и купил коней и поспешил сюда и принял участие в рейде с маршалом на Вильну» (Chronike des Landes von Prussin)

Согласно дорожным записям и счетам графа Дерби, опубликованным немецкими и английскими историками, можно установить некоторые подробности литовского похода будущего короля.

Поход начался до прибытия Генриха и он догонял орденское войско. Сначала от Кёнигсберга до Кремиттен по Преголе на лодках, затем через Тапиау до Инстербурга верхом и на повозках. В Норкиттен для стола Генриха за 12 скотов была приобретена большая щука.

21 августа в замке Инстербург, под охранной прусса, он оставил часть своих запасов и багажа. Налегке двинулся через лес Грауден в сторону Рагнита к реке Мемель, где его ожидал маршал Ордена Энгельхард Рабе [21] с войском. Поход был весьма успешным, с большими трофеями и множеством пленных, а также продолжительной осадой Вильно.

В октябре Генрих возвращался обратно и застав свои вещи в замке в сохранности уплатил пруссу 1 марку.

Дальнейшая дорога графа Дерби лежала далее на Кёнигсберг, где он провёл зиму, после чего покинул Пруссию в апреле 1391 года.

В целом после окончания Великой войны 1409-1411 гг. прекратились и орденские походы в Литву. Орден утратил свою мощь и значение замка Инстербург спало.

 

Жемайтия времён Орденских походов в Литву. XIV-XV вв.

 

 

 

Приложение

 

Переводы из Die littauischen Wegeberichte. Названия населённых пунктов даны в немецкой транскрипции и современные в скобках, так же в скобках примечания и комментарии.

 

 

Маршрут 39. Дорога из Инстербурга в Мариенвердер (около Каунаса) с возвращением назад


«Дорога описана в 1384 году в день Петра и Павла (29 июня).

Выражаю вежливое смирение, уважаемый, любезный господин Маршал, в вашем письме, с которым я досконально ознакомился, вы хотели, чтобы мы выяснили дороги и ваши мудрость решит, когда и куда высылать армию, как мы думали, чтобы хватило еды и воды для животных и что это нужно выяснить с нашими владельцами дорог: Геденнен из Инстербурга, Ангот из Норкиттена, Пабил из Инстербурга, Квеведе из Таммова, Хайнриха Прессимкина, Брило из Плибишкена и Даргусена, а также наш кумпан и кнехты.

Первая ночевка — достигнув ограждения Валькенау (Шоссейное), это одна миля от Инстербурга. Вторая ночевка — на берегу реки Писcы, район Байтчен (Подгоровка), через 4 мили, третья ночевка от места лагеря до следующего берега реки Писсы через 3 мили (район п. Викнавайтчен, ныне не существует). От этого лагеря до реки которую называют Лепона 2 мили, от Лепоны до Визайды (Вижайнен) 3 мили, оттуда до реки Шешупе 3 мили, от берегов Шешупе, где встречается сопровождение 6 миль дороги, где в избытке воды и травы. И потом до Мариенвердера (замок на месте современного Каунаса — А.К) 2 мили.

Как вы, уважаемый, мне писали, я проверил состояние дорог и выяснил, что в некоторых местах, у реки, есть места, где нужна переправа <мост — А.К.>. В одном месте — хорошие две верёвки шириной (верёвка — мера длины, примерно равная 150 футам — А.К.), в двух других на одну верёвку шириной. Между Визайды и Шешупе есть лес называется Кемпе (Кампинай), там придется прочищать путь. Больше ничего злого нет.

Только между рекой Равше (Раусве) и Визайды есть болото небольшое, в ширину веревка, но все равно придётся стелить гать. Еще между Довидишки (так и не идентифицировано до сих пор, примерно между городами Вирбалис и Вилкавишкис — А.К.) и Визайды есть место с опасными зарослями, но проводники заверили, что их можно обойти. Так же, уважаемый, знайте, что у Байтчен дорога совсем плохая в двух местах, но ее можно отремонтировать, и в нескольких местах есть дремучий лес, который нужно расчистить. Так что, глубокоуважаемый господин Маршал, больше плохих мест проводники не назвали. Также знайте, что есть дорога через район Каттов, по которой двигался Даргусе. Там есть небольшие леса, и армию он там провести не обещает, т.к. может не хватить корма и воды <лошадям — А.К.>. Но небольшая армия в 200-300 воинов может смело продвигаться. Документ подан в пятницу 1 июля 1384 года. Пфлегер Инстербурга.

Также знайте, что в дороге я был 3 дня, и если бы не наблюдения и замеры, управился бы за 2. Ехал на коне.

О ночевках, которые совершил Даргусе со своими товарищами. Первая ночёвка … <фрагмент утрачен — А.К.>, от Шешупе проскакав 7 миль и в течение этих 7 миль было 4 болота, одно из которых через 2 мили, другое между этими двумя, третье через 3 мили, четвертое — одна миля. Между рекой Шешупе и Вижайны 2,5 мили. За этой рекой старые дороги сходятся с новыми. От реки Ширвинты до реки, которая называется Лепона 3 мили, от Лепоны до Писсы 5 миль, от Писсы до ограждения <окраины Пущи, открытая территория, где уже пасли скот — А.К.> 3 мили.»

 

Маршрут 54. Дорога из Инстербуга в Даршунишкен на Немане


«В 1384 от рождества Христова в день пленения Святого Петра (1 августа) эту дорогу описал Пабил из Инстербурга, который и может провести до Даршунишкен (Дарсунишкис).

Первая ночёвка после выхода из Инстербурга, в Валькенау, у заставы.

От Валкенау 3 мили до реки Нарпы (на окраине Гусева).

От Нарпы  3,5 мили до Родуп (река в районе Тракенен), которая находится по середине от поста.

От Родуп 3 мили до реки Лепоны.

От Лепоны 2 с половиной мили до Довидишкен.

От Довидишкен 2 мили до реки Раусвы.

От Раусвы 2 мили до Шешупе.

От Шешупе до реки Кемпе (Кампинай) 3 мили, придётся делать 2 переправы длиной в одну веревку.

От Кемпе до Даршунишкен 6 миль.»

 

 

Примечания:

1.  Дитрих фон Альтенбург (Dietrich von Altenburg, ? — 1341) — 19-й великий магистр Тевтонского ордена, находился в этой должности в 1335—1341 годах.

2. Иоганн Люксембургский (Johann von Luxemburg,10 августа 1296 — 26 августа 1346, Креси, Франция) — граф Люксембурга с 25 июня/3 июля 1310, король Чехии с 31 августа 1310 (коронация 7 февраля 1311), титулярный король Польши с 1310.

3. Генрих XIV (29 сентября 1305 — 1 сентября 1339) — герцог Нижней Баварии с 1310 года.

4. Байербург-1 — замок Ордена на р. Неман, просуществовавший до 1344 года. Разрушен самим Орденом, поскольку находился далеко от орденских земель и ключевых замков, что затрудняло его снабжение. Предположительное место нахождения — городище в Плокщай, Литва.

5.  Ольгерд и Кейстут — Ольгерд (около 1296 — 24 мая 1377) —  великий князь литовский, сын Гедимина, брат Кейстута, в период своего правления с 1345 по 1377 годы значительно расширивший границы государства. Кейстут (ок. 1297 — 15 августа 1382) — великий князь литовский (1381—1382), князь трокский (1337—1382), сын Гедимина, брат и фактический соправитель Ольгерда.

6.  Грауден — лес, располагавшийся на границе нынешних Неманского, Славского и Черняховского районов Калининградской области.

7. Генрих Дуземер (Heinrich Dusemer von Arfberg, ок. 1280 — 1353) — 21-й великий магистр Тевтонского ордена с 1345 по 1351 год.

8. Зигфрид фон Дахенфельт (Siegfried von Dahenfeld, ? — 12 марта 1360) — брат-рыцарь Тевтонского ордена, был комтуром Рагнита, непродолжительное время комтуром Бальги и затем маршалом Ордена.

9. Винрих фон Книпроде (Winrich von Kniprode, ок. 1310 — 24 июня 1382) — 22-й великий магистр Тевтонского ордена с 1351 по 1382 год. На правление Винриха фон Книпроде, продолжавшееся наиболее долгое время в истории Ордена, пришёлся расцвет Тевтонского ордена.

10. Хеннинг Шиндекопф (Henning Johann Schindekopf, 1330 — 17 февраля 1370) — брат-рыцарь Тевтонского ордена, маршал и комтур Кёнигсберга, погиб в битве при Рудау.

11. Виганд фон Бельдерсхайм (Wigand von Beldersheim, ? — май 1384) — брат-рыцарь Тевтонского ордена, был кумпаном фогта Замланда (1370), пфлегером Инстербурга (1370-1379) и комтуром Рагнита (1380-1384). Погиб при возвращении из литовского похода.

12. Великая пустошь — огромный лесной массив на востоке Пруссии, включающий себя несколько лесов, сохранившимися из которых являются Беловежская пуща, Борецкая пуща и Роминтская пуща.

13. Кумпан — товарищ; в Тевтонском ордене должность помощника, осуществляющего исполнительные и административные обязанности от имени своего начальника. Кумпаны были у магистра, а также великих управляющих и комтуров Ордена.

14. Энгельберт III (Engelbert III. von der Mark, 1330/1333 — 21 декабря 1391) — граф фон дер Марк с 1346 года.

15. Куно фон Хаттенштайн-младший (Kuno von Hattenstein d. J.) — брат-рыцарь Тевтонского ордена, был комтуром Рагнита, а затем маршалом Ордена.

16. Скиргайло Ольгердович (в православном крещении Иван; в католическом — Казимир; Skirgaila, ок. 1354—1397) — сын великого князя литовского Ольгерда. Брат и соратник Ягайло, великого князя литовского и впоследствии короля польского. В 1386—1392 годах был наместником Ягайло в Великом княжестве Литовском.

17. Бутовт (Butautas, после крещения — Генрих; ум. 7 мая 1380) — князь дорогичинский, сын князя жемайтского и трокского Кейстута, внук великого князя литовского Гедимина.

18. Альбрехт III (Albrecht III,9 сентября 1349, Вена — 29 августа 1395, Лаксенбург) — герцог Австрийский с 18 ноября 1364 по 25 сентября 1379 года совместно с братом Леопольдом III, c 25 сентября 1379 года — единолично.

19. Петер Зухенвирт (Peter Suchenwirt, около 1320 — около 1395) — австрийский странствующий певец.

20. Генрих IV (Henry IV of Bolingbroke, 3 апреля 1366, замок Болингброк, Линкольншир — 20 марта 1413, Вестминстер) — 3-й граф Дерби в 1377—1399, 3-й граф Нортгемптон и 8-й Херефорд в 1384—1399, 1-й герцог Херефорд в 1397—1399, 2-й герцог Ланкастер, 6-й граф Ланкастер и 6-й граф Лестер в 1399, король Англии с 1399, основатель Ланкастерской династии.

21. Энгельхард Рабе (Engelhard Rabe) — брат-рыцарь Тевтонского ордена, был комтуром Редена, маршалом Ордена, а позже комтуром Торна.

 

Источники:

GStA PK, XX. HA, OBA.

Scriptores Rerum Prussicarum. Die Geschichtsquellen der Preussischen Vorzeit bis zum Untergange der Ordensherrschaft. Erster Band. Hrsg. Theodor Hirsch, Max Töppen, Ernst Strehlke.Leipzig: Verlag von S. Hirzel, 1861.

Scriptores Rerum Prussicarum. Die Geschichtsquellen der Preussischen Vorzeit bis zum Untergange der Ordensherrschaft. Zweiter Band. Hrsg. Theodor Hirsch, Max Töppen, Ernst Strehlke. Frankfurt am Main: Minerva, 1965.

Heckmann D. Amtsträger des Deutschen Ordens in Preußen und in den Kammerballeien des Reiches. Werder, 2014.

Hennig A. Topographisch-historische Beschreibung der Stadt Insterburg. Königsberg: Kanter, 1794.

Kyngeston R. Expeditions to Prussia and the Holy Land made by Henry earl of Derby (afterwards King Henry IV.) in the years 1390-1 and 1392-3. [Westminster]: Printed for the Camden society, 1894.

Mortensen G. Beiträge zu den Nationalitäten- und Siedlungsverhältnissen von Pr. Litauen. Berlin: Memelland-Verlag, 1927.

Paravicini W. Die Preußenreisen des europäischen Adels. Teil 1. Sigmaringen: Jan Thorbecke Verlag, 1989.

Paravicini W. Die Preußenreisen des europäischen Adels. Teil 2. Band 1. Sigmaringen: Jan Thorbecke Verlag, 1995.

Prochaska A. Codex epistolaris Vitoldi, Magni Ducis Lithuaniae: 1376-1430. Cracoviae, Sumptibus Academiae literarum crac., 1882.

Prutz H. Rechnungen über Heinrich von Derby’s Preussenfahrten 1390-91 und 1392. Leipzig : Duncker und Humblot, 1893.

Weber L. Preussen vor 500 Jahren in culturhistorischer, statistischer und militairischer Beziehung nebst Special-Geographie. Danzig: In Commission bei Theodor Bertling, 1878.

Виганд из Марбурга. Новая прусская хроника. М.: Русская панорама, 2014.

 

 

 

Инстербург — пограничный замок Немецкого ордена

Инстербург — пограничный замок Немецкого ордена

Инстербург — один из замков, построенных Немецким орденом на пограничье обитаемых земель (наряду с замками Рагнит (Неман), Ангербург (Венгожево), Йоханнисбург (Пиш), Лык (Элк) и другими), для защиты от набегов литовцев.

Первое упоминание Инстербурга как замка относится к 1311 году — в «Chronica nova Prutenica» Виганда из Марбурга[1] среди прочего упоминается хоругвь комтура Инстербурга (commendatoris de Insterborg). Однако и К. Штайнбрехт[2], а за ним и некоторые современные учёные,  считают эту запись ошибочной, что в прочем и не удивительно, поскольку Виганд ошибается даже в дате описываемых событий.

Встречаются упоминания, что замок Инстербург был основан на месте разрушенной в 1256 году прусской крепости Унсетрапис. Но это не совсем верно. Такая крепость у пруссов действительно была, но находилась она, согласно «Chronicon Terrae Prussiae» Петра из Дусбурга[3], на реке Алле (Лава), в районе современного пос. Курортное. Ошибочно городище Унсетрапис к Инстербургу относит немецкий историк Йоханнес Фойт[4], ссылаясь на раннего историка Лукаса Давида[5].

 

замок инстербург
Территория орденских земель в Пруссии и расположение замка Инстербург. Атлас М. Тёппена, 1858.

 

В целом земли Надровии[6], на которых располагался замок, были завоёваны и покорены фогтом Замланда Дитрихом фон Лиделау[7] к 1275 году, когда пали последние надровские крепости пруссов Летовис (Красная горка), Камсвикус (Тимофеевка), Зассау (Междуречье) и Отолихия (Фурмановка).

Строительство замка Инстербург началось в середине 1330-х годов. Посреди Надровии, на границе обжитых земель и Великой пустоши[8] решено было заложить замок. Место для строительства было выбрано на холме между двумя реками, которые в те времена являлись естественными транспортными артериями, предположительно на месте старой прусской крепости. Окружали будущий комтурский замок укрепления поменьше — Швегерау (Заовражное), Таммов (Тимофеевка), Вальков (Шоссейное), Леттинен (Красная горка), Гарзовин (Маёвка). Согласно хронике неизвестного самбийского каноника в 1337 году замок Инстербург был отстроен — «Год Господень 1337. <…> В этом году построен Инстербург» (Canonici Sambiensis epitome gestorum Prussie).

Практически одновременно с возведением замком, протекающий рядом ручей был запружен плотинами и с юга у стен замка образовался внушительный Замковый (Мельничный) пруд. Воды ручья были направлены на построенную рядом с замком мельницу. На господствующем холме, окружённом ручьями, и был построен замок.

 

замок инстербург
Замок Инстербург, общий план. К. Штайнбрехт, 1920.

 

И хотя замок был построен на берегу реки Ангерапп, название он получил в честь реки Инстер (Инстербург — замок на Инстере), которая, несколько восточней, соединяясь с Ангерапп образует Прегель (Преголя). Вызвано это тем, что в 1335 году на реке Ангерапп был построен замок Ангербург.

Конрад Штайнбрехт считает, что уже в 1337 году четырёхфлигельный замок был возведён в камне. Обосновывает он это тем, что изначально замок был комтурским[9], и в четырёхфлигельном хохбурге[10] располагался конвент. Если бы замок строили позже, то в таком крупном хохбурге-конвентхаусе просто не было бы необходимости.

Некоторые современные исследователи утверждают, что замковый хохбург был построен во второй половине XIV века, обосновывая это отсутствием бергфрида и вообще каких-либо башен на хохбурге (как и у построенных во второй половине XIV века замков Остероде, Рагнит, Тапиау) , а также отсутствием пархама, минимумом декоративных элементов и разнообразием размеров кирпича и кирпичной кладки, не характерной для первой половины XIV века (как в замках Растенбург (Кентшин) и Найденбург (Нидзица).

В целом комтурия Инстербург просуществовала относительно недолго, в течении 10 лет. Документы сохранили имена двух комтуров — Герольдус (1339-1340) и Экхарт Куллинг (1343-1346) и одного хаускомтура Вольпетруса (1343).

В 1347 году Инстербург подвергся нападению литовского войска во главе с одним из литовских князей (Ольгердом или Кейстутом[11]). Изначально нападению подвергся Рагнит и близлежащие земли, затем войско литовцев через лес Грауден[12] вышло к Инстербургу, «где <князь> также бедствия учинил» (Chronica nova Prutenica).

Именно из-за того, что гарнизон не справился с задачей защиты орденских земель против литовских нападений, замок «попал в немилость» к магистру. Также выяснилось, что находящийся в такой глуши, практически на границе обитаемых орденских земель, замок не в состоянии собирать достаточно средств для содержания конвента и большого гарнизона. Поэтому комтурство было упразднено с образованием на его месте пфлегерства в составе комтурства Кёнигсберг.

Хронист Виганд из Марбурга так описывает эти события «Услышав о том, что на замок Инстербург напали и землю опустошили, Генрих Дуземер[13] убрал монастырь христианский из названного замка, ибо не вносились налоги из-за опустошения земли. Так что сразу же после этого убрал монастырь (подразумевается конвент)  в Инстербурге и сменил должность [комтура, виновного в произошедшем,] на [более] низкий пост управленца, именуемого пфлегер.»

Однако со времён строительства замка в округе появляются фольварки, исполнявшие роль подсобных хозяйств для замка. Одним из первых таких фольварков был двор Альтхоф (Althof Insterburg), расположенный на берегу Прегеля в окружении лугов. В 1374 году там же упоминается и конезавод. Часть земель в пфлегерамте Инстербург магистр Ордена передавал  немецким переселенцам и свободным пруссам для ведения хозяйства. Сохранился документ от 5 июня 1376 года, по которому магистр Винрих фон Книпроде[14] передаёт 50 хуфов[15] земли в Випенингкене (Подгорное) по кульмскому праву в свободное и наследственное владение, крестьяне же обязаны были служить Ордену и отдавать часть своих доходов (Urkunden zur Geschichte des ehem. Hauptsamts Insterburg, дальше UGHI, 1).

В последующем в течении всей второй половины XIV века замок неоднократно подвергался нападениям литовцев. В 1376 году замок в ходе очередного литовского набега был сильно разрушен.

Вот как описывает эти события хронист Виганд: «В тот же год <1376 — А.К.> после праздника Святой Троицы довелось увидеть братьям королей Ольгерда и Кейстута, а с ними Свердейке <предположительно сын Ольгерда Свидригайло[16] — А.К.>. Видели [и то], как стремительно вошли [они] с войском своим в селение, Норкиттен попросту именуемое, и поделили это войско на три части. Ольгерд пошёл через мост в Норкиттен, опустошая землю Надровию, a Свердейке [двинулся] в Инстербург, где жителей застали не предупреждёнными. Возвращаясь, взяли Таплакен, а когда забрали коней с пастбища, выслали язычников вперед, чтобы устроили в замке пожар, после которого пришёл черед битвы. Брат Иоанн со своими людьми был подготовлен к обороне, но когда у него закончилась вода для гашения пламени, то выторговавши себе и своим подданным жизнь, сдался вместе с замком, и схвачен был вместе с людьми его. Свердейке, забрав коней под Инстербургом, сжёг там всё так, что никто не спасся, и пошёл дальше. И когда предместье под Таммов сжёг, повернул в Валькенау, и две дороги соединил, из ветвей срубленных деревьев сделав мост, по которому король перешёл. Жители Таммов за ним по этим гатям в погоню отправились, криком устрашая язычников, чтобы [те] убегали, 16 коней забрали и некоторых христиан из неволи вызволили. Через некоторое время христиане сели на этих коней, меж теми гатями напали на язычников и четырех убили. Ещё и в третий раз стороны между собой схватились. Приготовили язычники засаду христианам и те вынуждены были бежать на болота, бросив коней, которых язычники забрали. Также префект там убит был, душа его пусть у Господа радуется. Кроме тех, что в пламени задохнулись, 900 человек язычники в неволю забрали, и так возвратились с внушительным прибытком».

Позже замок был вновь отстроен и укреплён.

 

Реконструкция замка Инстербург в начале 15 века. А. Бахтин.

 

В то же самое время, во второй половине XIV века, замок был одним из центров, наряду с Рагнитом, откуда чаще всего совершались орденские походы в Литву. Наиболее активен в этом плане был пфлегер Инстербурга Виганд фон Бельдерсхайм[17]. В период с 1370 по 1379 года он совершил более 20 походов в Литву. В основном походы, предпринимаемые пфлегером, носили или разведывательный характер, или были предприняты с целью добычи трофеев. Иногда это были походы в составе организованного войска под предводительством кого-то из старших братьев — магистра, маршала или как минимум комтура. Закончил Виганд в должности комтура Рагнита. В 1384 году по возвращению из похода он был убит отрядом литовцев на привале.

Неоднократно останавливались в замке многочисленные гости Ордена, принимавшие участие в литовских походах. Среди них были Альбрехт III герцог Австрийский, будущий король Англии Генрих IV граф Дерби, король Чехии Иоганн Люксембургский и король Венгрии Людовик Великий и многие другие герцоги, князья и графы.

На начало XV века в земли, подчинённые Инстербургу, входили замки Инстербург, Таммов и Вальков (как укрепления); имения и посёлки Таммов (11 вольных жителей и 3 крестьян), Гарзовин (6 вольных) и Хакелверк (2 вольных и 15 крестьян).

В июле 1410 года произошло Грюнвальдское сражение, переломный момент в истории Орденского государства, с которого начался его закат. С этого времени снижается и значение замка Инстербург, служившего заграждением и опорным пунктом против литовцев.

В ходе Тринадцатилетней войны в январе 1457 году замок Инстербург был вновь захвачен, разрушен и сожжён силами поляков и Прусского союза (PrUB, JH I 14754). Упоминается Инстербург, как город, во Втором Торуньском мире (1466) среди прочих замков и городов Ордена.

Согласно ревизионному отчёту для маршала Ордена (UGHI, 9), на 1451 год в замке Инстербург имелось:

 

на кухне — 10 котлов и 1 ступка, по одной сковороде для огня и жаровни, 4 крюка для котлов, 4 кухонных ножа, 2 ёмкости для брожения, 1 тёрка;
из припасов — сушёное и солёное мясо и рыба, яйца, сало, мука и овощи;
в подвале — 18 бочек пива и ещё 6 бочек пива, 1 бочка уксуса;
в арсенале — 16 арбалетов и большое количество болтов, 10 щитов, разнообразная упряжь и защита для лошадей, разнообразные доспехи и защита для воинов, охотничьи силки и рыболовные сети;
в бане — один большой котёл.

 

Также отдельно описывается различная церковная утварь.

Вероятно именно к пфлегерству Инстербург относились расположенные в лесах Дикой пустоши заготовительные пункты, дегтярни и охотничьи сторожки. Так в начале XVI века в районе Инстербурга существовал заготовительный пункт куньих шкур, который считался местом ссылки непопулярной и неугодной знати.

29 июля 1516  года последний Великий магистр Альбрехт фон Бранденбург[18] выдал грамоту Мартину Камсвигу на открытие в Инстербурге около замка трактира.

По грамоте трактирщику выделялось полхуфа земли, луг для сенокоса и капустные грядки. На каждый участок даны подробные описания их нахождения. Ежегодно трактирщик должен был платить Ордену за это чинш в размере 6 марок и поставлять 3 жирных гуся, а также разливать в трактире замковое пиво. Ему дозволялось варить два ласта ячменного пива и третий с особого позволения пфлегера Инстербурга. Грамота была выдана в Кёнигсберге, во вторник после дня св. Якова, в 16 год (UGHI, 22).

Имеются сведения ещё об одном трактире возле замка Инстербург, появившемся гораздо раньше вышеупомянутого. Во второй половине XIV века, до 1370 года, маршалом Хеннингом Шиндекопфом[19] был пожалован Паулю фон Ведриху трактир в Инстербурге. Располагался он за рекой Ангерапп, у моста. Хозяин трактира имел право на пивоварение. Есть упоминания о том, что в 1483 году магистр Мартин Трухзес фон Ветцхаузен[20] подтвердил дарственную маршала на этот трактир. Однако в доступных источниках подтверждающих это грамот или писем не нашлось. Лишь позднее упоминание этого трактира, уже называемого Пэнгервиц, есть в грамоте герцога Альбрехта Гансу фон Энтцбеку на пожалование земель и привилегий (UGHI, 71).

Немного о самом замке Инстербург и его внутренних помещениях.

 

замок инстербург
Вид на постройки форбурга и башню Пайнтурм. Почтовая открытка, Конец 19- начало 20 века.

 

Основной постройкой был четырёхфлигельный хохбург, с длиной стены по внешней стороне 43 метра, что соответствует 10 рутам[21]. В остальном крылья замка были разной ширины и соответственно длины с внутренней стороны. Лишь под северо-восточным и юго-восточным крылом существовали подвалы. Самым большим было юго-западное крыло, наружной шириной около 10 метров в целом и внутренней 8,7 метров. Штайнбрехт предположительно размещает в нём замковую капеллу. В свою очередь Торбус предполагает, что капелла располагалась в юго-восточном крыле. Юго-восточное и северо-восточное крыло имеют общую фронтальную стену, оба внутренней шириной 6 метров. И самое маленькое и узкое северо-западное крыло было 5 метров. В нём были устроены ворота. По всему периметру внутреннего двора проходила крытая галерея. В центре двора был колодец. В связи с многочисленными перестройками трудно представить изначальное расположение помещений в хохбурге. До уровня цокольного этажа стены были выложены из валунов и полевых камней, дальше идёт кирпичная готическая кладка. Под самой крышей по наружному периметру стен проходил оборонительный ход с бойницами и люками. На внешней стене юго-восточного крыла, на уровне основного этажа, существовал переход к данцкеру, стоявшему на берегу пруда.

 

Вид на здание хохбурга и ворота во внутренний двор. Начало 20 века. Польский государственный архив.

 

Форбург примыкал к замку с северо-запада и был около 100 метров в длину. Практически по всему периметру располагались различные вспомогательные и хозяйственные постройки. Въездные ворота были в середине юго-западной части форбурга. С северо-западной части форбург по углам ограничивался двумя круглыми башнями. Западная, построенная около 1400 года называлась Пайнтурм/Peinturm. С внешней стороны форбурга, с юга, к нему примыкали жилые и хозяйственные постройки, также огороженные оборонительной стеной. Также с южной стороны вдоль хохбурга и форбурга проходил водный ров.

 

Башня Пайнтурм, вид с внешней стороны. 1930-е гг.

 

С секуляризацией Ордена и становлением герцогства Пруссия пфлегерство Инстербург было преобразовано в главное управление (амт), одно из самых крупных. С этого момента начинается расцвет Инстербурга. Поселение у замка получает городские права. Город развивается и растёт, получая разнообразные привилегии, которые можно проследить по жалованным грамотам того периода. Но об этом — в другой истории.

 

Вид на юго-восточное и северо-восточное крыло хохбурга с внешней стороны. 1930-е гг. В правом нижнем углу виден памятник уланам 12 Литовского уланского полка работы скульптора Станислауса Кауэра.

 

Вид на замок с Мельничного (Замкового) пруда. 1930-е гг.

 

 

 

 

Примечания:

1. Виганд из Марбурга (Wigand von Marburg) — немецкий историк и герольд Тевтонского ордена. Автор хроники «Chronica nova Prutenica» (Новая прусская хроника), написанной рифмованной прозой на средневерхненемецком языке и охватывающей период с 1293 по 1394 годы

2. Штайнбрехт Конрад (Conrad Steinbrecht, 1849—1923) — немецкий архитектор, историк и реставратор, на протяжении почти 20 лет руководил восстановительными работами в замке Мариенбург, предварительно изучив архитектурные особенности орденских замков Пруссии.

3. Пётр из Дусбурга (Peter von Dusburg) — брат-священник Тевтонского ордена XIV века, создавший «Хронику земли Прусской» на латинском языке, освещающую события XIII — первой четверти XIV века.

4. Йоханнес Фойт (Johannes Voigt, 1786-1863) — прусский историк и архивариус, автор многочисленных работ по средневековой истории Пруссии, директор Кёнигсбергского архива.

5. Лукас Давид (Lukas David, 1503-1583) — прусский историк, автор восьмитомной «Preussische Chronik» (Прусской хроники).

6. Надровия — историческая область Пруссии, заселенная прусским племенем надровов, от которого и получила своё название. Ныне практически полностью расположена на территории Калининградской области, лишь небольшая южная часть принадлежит Польше.

7. Дитрих фон Лиделау (Dietrich von Lödla/Liedelau) — фогт Замланда в 1274 — 1292 гг., совершивший несколько походов против пруссов.

8. Великая пустошь — огромный лесной массив на востоке Пруссии, включающий себя несколько лесов, сохранившимися из которых являются Беловежская пуща, Борецкая пуща и Роминтская пуща.

9. Комтур — орденский чиновник, председатель конвента и руководитель комтурства, наделённый всеми видами власти. Комтурство в свою очередь состояло из нескольких районов — пфлегерств и фогтств. Пфлегер (попечитель) — орденский чиновник в небольшом замке, управляющий близлежащим районом и входящий в состав конвента комтурства.

10. Комтурский замок (конвентхаус) — главный замок в комтурстве, являющийся резиденцией комтура и местом сбора конвента. В целом это и тип орденского замка как объекта архитектуры, представляющий собой мощное квадратное в плане укрепление — хохбург, в котором располагалась капелла, зал для собраний конвента, столовая и спальня, порой с высокой башней — бергфридом, окружённый оборонительными стенами — пархамом и имевшим предзамковое укрепление — форбург, на котором располагались различные хозпостройки.

11. Ольгерд и Кейстут — Ольгерд (около 1296 — 24 мая 1377) —  великий князь литовский, сын Гедимина, брат Кейстута, в период своего правления с 1345 по 1377 годы значительно расширивший границы государства.
Кейстут (ок. 1297 — 15 августа 1382) — великий князь литовский (1381—1382), князь трокский (1337—1382), сын Гедимина, брат и фактический соправитель Ольгерда.

12. Грауден — лес, располагавшийся на границе нынешних Неманского, Славского и Черняховского районов Калининградской области.

13. Генрих Дуземер (Heinrich Dusemer von Arfberg, ок. 1280 — 1353) — 21-й великий магистр Тевтонского ордена с 1345 по 1351 год.

14. Винрих фон Книпроде (Winrich von Kniprode, ок. 1310 — 24 июня 1382) — 22-й великий магистр Тевтонского ордена с 1351 по 1382 год. На правление Винриха фон Книпроде, продолжавшееся наиболее долгое время в истории Ордена, пришёлся расцвет Тевтонского ордена

15. Хуф — средневековая мера площади, 1 кульмский хуф = 16,7 га.

16. Свидригайло (1370-е — 10 февраля 1452) — литовский князь, сын великого князя литовского Ольгерда Гедиминовича, великий князь литовский в 1430-1432 гг.

17. Виганд фон Бельдерсхайм (Wigand von Beldersheim, неизв. — май 1384) — брат-рыцарь Тевтонского ордена, был кумпаном фогта Замланда (1370), пфлегером Инстербурга (1370-1379) и комтуром Рагнита (1380-1384). Погиб при возвращении из литовского похода.

18. Альбрехт фон Бранденбург (Albrecht von Brandenburg-Ansbach,17 мая 1490 — 20 марта 1568) — последний великий магистр Тевтонского ордена и первый герцог Пруссии.

19. Хеннинг Шиндекопф (Henning Johann Schindekopf,1330 — 17 февраля 1370) — брат-рыцарь Тевтонского ордена, маршал и комтур Кёнигсберга, погиб в битве при Рудау.

20. Мартин Трухзес фон Ветцхаузен (Martin Truchsess von Wetzhausen, 1435 — 3 января 1489) — 34-й великий магистр Тевтонского ордена с 1477 по 1489 год.

21. Рут — немецкая мера длины, 1 рут = 4,4 метра.

 

Список источников:

GStA PK, XX. HA, OBA.

Scriptores Rerum Prussicarum. Die Geschichtsquellen der Preussischen Vorzeit bis zum Untergange der Ordensherrschaft. Erster Band. Hrsg. Theodor Hirsch, Max Töppen, Ernst Strehlke.Leipzig: Verlag von S. Hirzel, 1861.

Scriptores Rerum Prussicarum. Die Geschichtsquellen der Preussischen Vorzeit bis zum Untergange der Ordensherrschaft. Zweiter Band. Hrsg. Theodor Hirsch, Max Töppen, Ernst Strehlke. Frankfurt am Main: Minerva, 1965.

Urkunden zur Geschichte des ehem. Hauptsamts Insterburg. Gefertigt durch Dr. Hans Kiewning und Max Lukat; Herausgegeben durch A. Horn und Paul Horn. Insterburg: Eugen Herbst, 1895-1896. (UGHI)

Boetticher A. Die Bau- und Kunstdenkmäler der Provinz Ostpreußen. Heft V: Litauen. Königsberg, 1895.

Clasen K. Die mittelalterliche Kunst im Gebiete des Deutschordensstaates Preußen. Bd. I: Die Burgbauten. Frankfurt/Main: Weidlich, 1979.

Hennig A. Topographisch-historische Beschreibung der Stadt Insterburg. Königsberg: Kanter, 1794.

Herrmann C. Mittelalterliche Architektur im Preußenland: Untersuchungen zur Frage der Kunstlandschaft und -geographie. Petersberg: Michael Imhof Verlag, 2007.

Steinbrecht C. Die Ordensburgen der Hochmeisterzeit in Preussen: Bau-Aufnahmen und baugeschichtliche Würdigung der noch vorhandenen Burgen und bedeutenderen Burg-Reste des Ordens in Preussen aus der Zeit von 1310 bis zum Ende der Ordens-Herrschaft. Berlin: Verlag von Julius Springer, 1920.

Torbus T. Die Konventsburgen im Deutschordensland Preußen. München: Oklenbourg, 1998.

Weber L. Preussen vor 500 Jahren in culturhistorischer, statistischer und militairischer Beziehung nebst Special-Geographie. Danzig: In Commission bei Theodor Bertling, 1878.

Weise E. Der Zweite Thorner Vertrages von 19. october 1466 // Jahrbuch der Albertus Universität zu Königsberg. Band XXII. Berlin: Duncker & Humblot, 1972.

Виганд из Марбурга. Новая прусская хроника. М.: Русская панорама, 2014.

Пётр из Дусбурга. Хроника земли Прусской. М.: Ладомир, 1997.

 

 

 

Память и памятники Грюнвальдского сражения в Пруссии

Память и памятники Грюнвальдского сражения в Пруссии

«В первой же стычке магистр, маршал и комтуры
всего Тевтонского ордена были убиты»
Хроника конфликта Владислава, короля Польши,
с крестоносцами в год Христов 1410

 

 

грюнвальдская битва
Грюнвальдская битва. Иллюстрация из рукописи «Хроника Пруссии» (Cronica der Preussen) Генриха фон Редена. 1620-е г.г.

Грюнвальдская битва — сражение Великой войны 1409–11 годов, произошедшее 15 июля 1410 года. Объединённое войско Королевства Польского и Великого княжества Литовского под предводительством польского короля Владислава II Ягайло и великого князя литовского Витовта одержало в нем решающую победу над войском Тевтонского ордена.

Битва состоялась на территории государства Тевтонского ордена в местности, расположенной между деревнями Грюнвальд (на западе), Танненберг (на северо-востоке) и Людвигсдорф (на юге), в настоящее время находящимися на территории Польши (примерно в 10 км к юго-западу от г. Ольштынек).

Общую численность войск, принимавших участие в битве, определить сложно. Точных данных нет, а историки, в силу национальной принадлежности и политических мотивов, зачастую необъективны. Предположительная численность польско-литовского войска составляла от 20 до 27 тысяч человек, тевтонского — 12–19 тысяч.

Потери Ордена в сражении были очень велики — около трети тевтонской армии пало на поле боя, значительное число рыцарей попало в плен. Трудно подсчитать общее число павших, известно, что более 200 рыцарей приняли смерть на поле Грюнвальдской битвы. Среди них практически всё орденское руководство — Великий магистр и почти все «великие управляющие», а также большинство комтуров. Орден был обезглавлен.

На следующий день после сражения Ягайло велел пленным тевтонцам отыскать среди павших тело Великого магистра и иных должностных лиц, кого смогут опознать. В результате были идентифицированы останки Великого магистра Ульриха фон Юнгингена, верховного комтура Куно фон Лихтенштейна, верховного маршала Фридриха фон Валленрода и комтуров Торна (Торунь) и Шлохау (Члухов), а также фогта Роггенхаузена (Рогужно-Замек, в 5 км к северо-западу от Грудзёндза). Их тела были доставлены в замок Остероде (Оструда) и оттуда, на 4-й день после битвы, перевезены в Мариенбург (Мальборк). Великий магистр был погребён в замковой магистерской усыпальнице капеллы св. Анны.

 

грюнвальдское сражение
Капелла св. Анны в замке Мариенбург. Фреска с изображением братьев-рыцарей, павших в Грюнвальдской битве. 1930-е г.г.

 

Остальных павших с обеих сторон захоронили непосредственно на поле боя. Комтуры и другие благородные особы по приказанию Ягайло были захоронены в церкви в Танненберге. В нескольких братских могилах возле кирхи и на поле боя были погребены  все павшие воины тевтонского и польско-литовского войска.

Первые усилия по сохранению памяти о Грюнвальдской битве исходили от польского короля Владислава. Через два месяца после битвы он пожелал построить монастырь. 16 сентября 1410 года король писал в письме епископу Помезании (на чьей земле произошла битва) Иоганну II Риману (епископ помезанский с 1409 по 1417) о своём намерении построить монастырь непосредственно на месте сражения (in loco conflictus).

В средние века строительство монастырей в ознаменование побед и воинских успехов было обычной практикой и даже священным долгом в заботе о спасении душ как выживших, так и павших. Ранее в Ордене было основано несколько монастырей после побед над литовцами, которым придавалось большее значение.

7 апреля 1311 года у деревни Воплавки (примерно в 2 км к северо-востоку от Растенбурга) войско Ордена под руководством великого комтура Генриха фон Плоцке разбило литовскую армию под командованием литовского князя Витеня. В честь этой победы в том же году в Торне был основан женский цистерцианский монастырь под патронатом св. Иакова, чей собор находился рядом с монастырём.

2 февраля 1348 года на реке Стреве (под Ковно) войско Ордена во главе с великим комтуром Винрихом фон Книпроде одержало победу над силами литовцев с Кейстутом и Ольгердом во главе. В 1349 году Великий магистр Генрих Дуземер основал в Лёбенихте женский монастырь во имя Пресвятой Девы Марии.

17 февраля 1370 года при Рудау (Мельниково) войска Ордена нанесли поражение литовским силам Кейстута и Ольгерда. Победа Ордену досталась с большим трудом и потерями. В том же году в Хайлигенбайле (Мамоново) Великим магистром Винрихом фон Книпроде был основан августинский монастырь.

Монастырь на месте Грюнвальдского сражения должен был быть смешанного типа, августинского устава и принадлежать Биргиттинскому ордену, основанному св. Бригиттой Шведской в конце XIV века. А поскольку главный монастырь ордена располагался в Швеции, в Вадстене, то и оригинал письма сохранился в архиве Упсалы.

Приводим перевод основной части письма:

 

«С тех пор, как сила Божья, хотя и не без нашей заслуги, дала нам победу над врагами … мы решили построить на том месте, где мы сражались с крестоносцами Пруссии, называемом Грюнфельде, монастырь правления Августина и ордена Святой Биргитты в честь Всемогущего Бога и Иоанна Крестителя, Троицы, а также Пресвятой Богородицы и двенадцати апостолов, святых Адальберта и Станислава Мучеников, и в честь святой Марии Блаженной. Братья и сестры этого ордена, живущие в вышеупомянутом месте, будут свободны от просьбы о милостыне и смогут постоянно просить о милости нашего Творца для нас, наших предшественников и преемников, и о спасении душ тех, кто погиб в этой борьбе.

Мы намерены наделить этот монастырь достаточными средствами, чтобы в нем сохранилась постоянная и долговременная память. Поэтому мы горячо и искренне просим Ваше отцовство, рассмотреть, утвердить, одобрить и подтвердить наше основание именно этого монастыря в подходящем месте нашей битвы, и, в частности, освятить новую церковь.

Дано в лагере под Мариенбургом на третий день после октавы рождения святой Марии (т.е. 16 сентября) в четырнадцатьсот десятом году Господнем.»

 

Немецкие исследователи полагают, что вдохновителем и автором письма был секретарь короля и будущий кардинал Збигнев Олесницкий.

Но монастырь так и не был построен. Через три дня после написания письма осада Мариенбурга была снята и объединённое войско отошло в Польшу. Королю было уже не до основания монастырей.

Уже после завершения войны, на предположительном месте гибели магистра фон Юнгингена была возведена небольшая деревянная капелла-часовня.

16 сентября 1412 года папа Иоанн XXIII (признанный Католической церковью антипапой) выпускает буллу, после обращения магистра Ордена Генриха фон Плауэна, в которой говорится о капелле на месте битвы и о 18 тысячах павших воинов. С папиного соизволения всем жертвующим на часовню, а также оказывающим ей милости, а равно и паломникам к ней, отпускаются грехи. Шесть капелланов круглосуточно должны были молиться за спасение душ павших и живущих.

Булла с папской печатью хранилась до Второй мировой войны в городском архиве Кёнигсберга.

12 марта 1413 года  на поле Грюнвальдской битвы была освящена уже каменная капелла упоминавшимся выше епископом Помезании Иоганном II совместно с орденским священником и шестью викариями. Описание этих событий оставил продолжатель «Хроники земли Прусской» Иоганна Посильге. Освящение проходило в присутствии магистра и великих управляющих, а также жителей окрестных посёлков и деревень, которые преподнесли дары капелле. Посвящена капелла была Деве Марии.

 

грюнвальдское сражение
Реконструкция капеллы Девы Марии на поле Грюнвальдского сражения.

 

Через год, летом 1414 года, в ходе «голодной войны», капелла была разрушена поляками. В последующем часовня была восстановлена, но в более скромном виде. С тех же пор сохранился список «Убранство в церкви на поле боя», датированный 1416 годом, хранившийся до войны в Кёнигсбергском архиве. В нём упоминается алтарное облачение капелланов и прислужников, церковные книги с гимнами и молитвами, потиры и серебряные кувшины, оловянные подсвечники, кольца и флаги.

В течении нескольких веков капелла была местом паломничества. Не только из Пруссии, но из других европейских государств шли паломники и страждущие.

Недалеко от капеллы находился пруд, в который по легенде стекала кровь павших в Грюнвальдском сражении. Отражение этой легенды можно прочесть в сочинении польского историка Яна Длугоша — «Когда они (бочки с вином) по приказу короля были разбиты, вино полилось на трупы павших, которых на месте вражеского стана были немалые кучи, образуя в смешении с кровью убитых людей и коней красный поток; было видно, как он протекал до луга селения Тамберга (Танненберг), образуя своим течением русло и берега наподобие дождевого потока. От этого, говорят, возник повод для распространения в народе выдумок и басен, будто в этом сражении было пролито столько крови, что она текла как поток.»

Долгое время воды этого пруда считались лечебными и приходившие сюда хворые паломники якобы с помощью этих вод излечивались от недугов, увечий и даже слепоты. После этого они бросали в пруд подношение, а на берегу оставляли свою старую одежду. Закончились чудеса с водой тем, что одна дама решила исцелить там свою собаку, по одной версии от хромоты, по другой от слепоты. Что стало с собакой история умалчивает, но воды пруда лишились своих целебных свойств.

На рубеже XVI-XVII веков капелла постепенно ветшает и приходит в упадок. Службы лишь изредка  проводятся протестантским священником из соседнего посёлка Мюллен (Мельно, Польша). В конечном итоге капелла была разграблена и разрушена в середине XVII века в ходе татарского набега на Пруссию. И далее прусские и немецкие историки упоминают уже лишь её развалины.

В начале XX века развалины капеллы были расчищены благодаря инициативе и усилиям районного строительного инспектора Хофмана и окружного администратора фон Брандта. Руины были вскрыты до фундамента, произведена фотосъёмка и сделаны замеры.

Общая длина здания с апсидой — 28,5 метров, ширина — 10,75 м, внутренняя длина — 24 м, ширина — 8 м, диаметр апсиды — 3,07 м. Высота стен (на начало ХХ века) от метра до полутора, толщина стен была в нижней части на уровне фундамента 1,3 — 1,6 м, в верхней сохранившей части — 0,8 м. Ориентировано здание было по линии восток-запад.

В настоящее время стены капеллы, выложенные из полевых камней, прекрасно читаются на поле Грюнвальдского сражения и признаны памятником архитектуры.

 

Руины капеллы Девы Марии. 2016 г.

 

С конца XIX века окружной администратор из Остероде (Оструда) фон Брандт предлагал возвести на месте Грюнвальдской битвы мемориальный памятник, но ввиду нехватки средств идея так и не была осуществлена. В итоге было решено поставить лишь памятник павшему в битве магистру Ордена Ульриху фон Юнгингену. Провинциальная комиссия по изучению и охране памятников одобрила это идею и были выделены средства в размере 1400 марок. Осенью 1901 года был приобретён гранитный валун, найденный в роще между посёлками Людвигсдорф и Грюнфельде. В народе этот камень называли Королевским камнем или камнем Ягайлло, поскольку по легенде король отдыхал на этом камне после битвы. Камень был обработан в Кёнигсберге известным каменщиком Пельцем.  Весом он был более 200 центнеров и высотой 2,5 метра.

 

Указатель к камню Ульриха фон Юнгингена. 1920-1930-е г.г.

 

Установили камень на руинах капеллы. Вырезанная в центре надпись гласила:

В борьбе за немецкое существование и немецкое право великий магистр Ульрих фон Юнгинген умер здесь 15 июля 1410 года героической смертью.

 

Памятный камень на месте гибели Великого магистра Ульриха фон Юнгингена. 1920-1930-е годы.

 

В настоящее время этот перевёрнутый камень лежит надписью вниз рядом с капеллой. В 200 метрах севернее среди деревьев горизонтально установлен новый камень памяти погибшего магистра с надписью на польском языке «Место смерти великого магистра Ульриха фон Юнгингена».

 

Перевёрнутый камень в честь Ульриха фон Юнгингена. 2016 г.

 

Таковы основные памятники той битвы, установленные ещё в Пруссии. Отдельно можно было бы рассказать о воинских захоронениях на поле боя, а также о сохранившихся артефактах той битвы. Но это уже другая история.

 

Поле Грюнвальдской битвы. 2016 г.

 

 

 

 

Источники:

Scriptores Rerum Prussicarum. Die Geschichtsquellen der Preussischen Vorzeit bis zum Untergange der Ordensherrschaft. Erster Band. Hrsg. Theodor Hirsch, Max Töppen, Ernst Strehlke.Leipzig: Verlag von S. Hirzel, 1861.

Scriptores Rerum Prussicarum. Die Geschichtsquellen der Preussischen Vorzeit bis zum Untergange der Ordensherrschaft. Zweiter Band. Hrsg. Theodor Hirsch, Max Töppen, Ernst Strehlke. Frankfurt am Main: Minerva, 1965.

Boetticher A. Die Bau- und Kunstdenkmäler der Provinz Ostpreußen. Heft III: Das Oberland. Königsberg, 1898.

Conrad G. Der Gedenkstein für den auf dem Schlachtfelde von Tannenberg gefallenen Hochmeister Ulrich von Jungingen // Oberländische Geschichtsblätter, Heft 5, 1903.

Schnippel Dr. Das «Kloster von Grünfelde» und die Kapelle «auf den Streitplatze» bei Tannenberg // Oberländische Geschichtsblätter, Heft 12, 1910.

Schnippel Dr. Das Rittergrab von Tannenberg // Oberländische Geschichtsblätter, Heft 11, 1909.

Strehlke E. Ein Kloster auf dem Tannenberger Schlachtfelde // Altpreußischen Monatsschrift, Band 7, 1870.

Voigt J. Geschichte Preußens von den ältesten Zeiten bis zum Untergange der Herrschaft des Deutschen Ordens. Siebenter Band: Die Zeit von Hochmeister Ulrich von Jungingen 1407 bis zum Tode des Hochmeisters Paul von Rußdorf 1441. Königsberg, 1836.

 

 

 

 

 

 

Легенда о двух братьях-рыцарях и прусском пиве

Легенда о двух братьях-рыцарях и прусском пиве

Так или иначе пиво упоминается в нескольких прусских легендах. Но сегодня мы поговорим о, пожалуй, самой известной «пивной» легенде, повествующей о том, как ещё во времена Немецкого ордена появились названия сортов прусского пива.

Итак, в двухтомнике немецкого  собирателя легенд Иоганна-Георга-Теодора Грессе [1]  «Книга легенд Государства Пруссия» (Sagenbuch des preußischen Staats) вышедшем в Дрездене в 1866–1871 годах, в разделе «Западная и Восточная Пруссия» есть предание «О том, как пили пиво и какие названия имели сорта пива в Пруссии» (Vom Biertrinken und den Namen der Biere in Preußen):

 

В древности пруссы клали умершему в могилу меч и немного денег, чтобы он на пути в загробный мир мог, по крайней мере, купить себе хлеба и кувшин пива, чтобы не испытывать голод и жажду.

Привычка выпивать много пива способствовала появлению ещё в прошлом веке во многих трактирах закона о том, что тот, кто не допил положенную порцию до дна, должен был выпить столько же, для нарушителей был установлен штраф: 22 шиллинга, ломоть грудинки и шеффель[2] крингелей[3].

При хохмейстере Конраде фон Эрлингсхаузене[4]  (sic! — admin) два орденских брата-бездельника ездили по всей стране и давали каждому сорту пива особое название.

 

Далее приводится список прусских городов и названия, якобы данные братьями-рыцарями пиву, сваренному в этих городах. К этому списку, в котором 58 наименований, мы вернёмся чуть позже, а пока попробуем разобраться с тем, «откуда есть пошла» сия легенда.

Сам Грессе в качестве источника этой легенды приводит ссылку на Каспара Хенненбергера [5], умудрившись при этом ошибиться в имени последнего. Не указав конкретный труд Хенненбергера, а приведя лишь номер страницы — 475, Грессе (ну или его редактор или типографский наборщик) вместо буквы К или С (Kaspar или Caspar) указал начальную букву имени Хенненбергера как S.

У Хенненбергера и впрямь есть труд,  весьма затейливо озаглавленный, — «Пояснение к большим сборникам описаний земель или картам Пруссии.  С кратким обсуждением всех городов, замков, местечек, деревень, городков, рек, ручьёв и моря. Также наследие городов и замков, их разрушение и восстановление. Примеры многих прекрасных и чудесных историй…» (Ercleru[n]g der Preüssischen grössern Landtaffel oder Mappen. : Mit leicht erfindung aller Stedte, Schlösser, Flecken, Kirchdörffer, Orter, Ströme, Fliesser vnd See so darinnen begriffen. Auch die erbawunge der Stedte und Schlösser, ihre zerstörunge vnd widerbawunge. Sampt vielen schönen auch Wunderbarlichen Historien), вышедший в Кёнигсберге в 1595 году, в котором на странице 475 можно прочитать «прекрасную и чудесную историю» — «О пивоварах» (Von den Bier Scheppen; возможный перевод заголовка — «О тех, кто делал пиво»):

 

При хохмейстере Конраде фон Эрлингсхаузене (sic! — admin) два орденских брата-бездельника ездили по всей стране и каждому пиву давали особое название (Unter dem Hoemeister Conrado von Erlingshausen waren zwey Ordensbruder lose Buben im Lande herum her gezogen und einem jeglichen Bier cinen sonderlichen namen gegeben wie volget).

 

Далее приводится список городов и соответствующие им названия пива, который, с несколькими ошибками, и повторил Грессе. Заканчивается эта «история» так:

 

…und andere namen sonsten viel mehr sagt Albrecht Mörlins Chronica. Aber anno 1443 wurden solche Bierscheppen im Capittel fürgenommen und gefiel das Urtheil das man mit einem glüenden ehsen jeglichem ein Creuz fur die Stirn solle brenne und sie zum Lande auslagen wie denn auch geschach.

 

… и многие другие названия указаны в Хронике Альбрехта Мёрлина.  Но в 1443 году преступления  таких пивоваров были обсуждены на капитуле и был вынесен приговор — раскаленным железом выжечь крест на лбу и выслать из Орденских земель [очевидно, речь идёт о нелегальных пивоварах, при этом имеется в виду то, что их не сажали в тюрьму, а, наоборот, заклеймив, предписывали им покинуть пределы Ордена, чтобы при этом все могли видеть то, что с ними сделали.admin], что и произошло.

 

Фрагмент страницы книги Каспара Хенненбергера, изданной в 1595 году. Глава «О пивоварах».

 

Фрагмент страницы книги Каспара Хеннебергера со списком названий сортов пива.

 

В рукописи «Прусской хроники» (Тайный государственном архиве фонда Прусского культурного наследия (ТГА ПКН), единица хранения XX. HA, Msc, A Nr. 14, стр. 492: Mörlins Chronik — «Diese Preussche Chronica ist geschrieben aus des Alberti Morleins Buche»), написанной Альбрехтом Мёрлином (Albrecht Mörlin или Alberti Morleins) не раньше 1523 года (именно на 1523 году заканчиваются события, описанные в хронике), не только «других названий», но и вообще никаких названий сортов пива обнаружить не удалось.

Но всё же Хенненбергер  был не первым, кто привёл список прусских городов и названий варившегося в них пива. В «Прусской хронике» Симона Грюнау [6] (Simon Grunau’s preussische Chronik — ТГА ПКН, единица хранения XX. HA, Msc, A Nr. 6, стр. 117-118), которая была издана в Лейпциге в 1877 году под редакцией Макса Перлбаха, в главе «Названия [сортов] пива в государстве» (Namen der Bier im Lande) речь о братьях-рыцарях не идёт, зато имеется список городов и названий пива, и  насчитывает этот перечень 51 название.

 

Фрагмент рукописи «Прусской хроники» Симона Грюнау, хранящейся в ТГА ПКН. Глава «Названия сортов пива в государстве».

 

Фрагмент «Прусской хроники» Симона Грюнау со списком названий сортов пива (ТГА ПКН).

 

Фрагмент рукописи «Прусской хроники» Симона Грюнау. Глава «Названия сортов пива» (Namen der Biere). Куявско-Поморская цифровая библиотека, ед. хр. Rps 159/IV. Как видим, здесь имеется расхождение в названии главы с вариантом рукописи из ТГА ПКН.

 

Помимо рукописи Грюнау, написанной, как принято считать, между 1517 и 1521 годами, есть ещё, по меньшей мере, один манускрипт, предлагающий свою версию списка сортов пива и свой вариант легенды. Речь идёт о «Хронике Пруссии» (Cronica der Preussen), иллюстрированной рукописи, написанной Генрихом фон Реденом [7], и хранящейся в Берлинской государственной библиотеке. Две рукописные копии «Хроники», датированные 1620-ми годами, находятся в Польше, в библиотеке университета г. Торуня (ед. хранения Rps 60/III и Rps 61/III).

Фон Реден, повествуя о событиях, произошедших в 1443 году, в главе «Пивовары» (Die Bierscheppen) сообщает, что в это время в орденских землях появилось множество пивоварен, а рядом с ними трактиров. Многие молодые люди, которые жили без страха Божьего, вели себя неподобающим образом. Они никогда  не трезвели и вели себя противоестественно. Чтобы все могли их узнать, раскалённым железом им ставили клеймо на лбу.

 

Иллюстрация из «Хроники Пруссии» фон Редена, описывающая «противоестественное поведение» некоторых любителей пива. Комментарии, как говорится, излишни.

 

В «Хронике» фон Реден приводит также и список названий сортов пива. При этом, в отличие от Грюнау и Хенненбергера, которые в левой колонке приводят название города, а в правой название пива, фон Реден чаще указывает не город, а «городское пиво», т.е. не «Данциг», а «данцигское», не «Эльбинг», а «эльбингское» и т.д. Кроме того, для мариенбургского пива у фон Редена есть два названия: для городского — Kuzagel, а для пива из замка Мариенбург — Kelber Zagel. Создаётся впечатление, что дальше по списку началась неразбериха, т.к. названия сортов пива не совпадают с названиями городов, приведёнными у Грюнау и у Хенненбергера.

 

Фрагмент копии рукописи «Хроники Пруссии» фон Редена со списком названий пива.

 

Определить, с чем это связано, затруднительно. (Здесь следует отметить, что мы говорим лишь о копии рукописи из фондов библиотеки Торуньского университета под номером Rps 60/III, оцифрованной и выложенной в свободный доступ. Возможно, что в оригинале манускрипта и второй торуньской копии есть отличия от указанной копии). Всего в списке фон Редена приведены названия 53 сортов пива.

Клеймение раскалённым железом. Иллюстрация из «Хроники Пруссии» фон Редена.

Почему случилось так, что и у Грюнау, и у фон Редена, список названий пива короче, чем у Хенненбергера, можно только предполагать. Так же не совсем понятно происхождение версий с выжиганием клейма на лбу то ли пивоваров, то ли любителей неумеренного потребления их продукции, как и о двух братьях-рыцарях. Возможно, Хенненбергер просто сочинил всю эту историю со странствием рыцарей по землям Ордена и (чего уж там мелочиться) дополнил список городов, которые они якобы посетили. А может быть и так, что названия у пива, сваренного в разных городах, и впрямь имелись, а Хенненбергер просто, говоря современным языком, актуализировал этот список на время составления своей книги. Ну а Грессе, в свою очередь, приправил эту «легенду» древними пруссами и кренделями, умудрившись, правда, при этом наделать массу нелепых ошибок.

Ну а теперь, собственно, приведём и сам, уже неоднократно упомянутый, список. Названия городов в этом списке даны в соответствии с Симоном Грюнау (с 1 до 51) и с Хенненбергером (с 52 по 58). Перевод на русский язык некоторых названий сортов пива оказался, увы, нам не под силу. Поэтому мы будем признательны нашим читателям за комментарии и помощь в переводе.

 

Название города Грюнау Хенненбергер Перевод
1 Danzke (Гданьск) Wehredich Wehre dich Защищайся!
2 Elbingk (Эльблонг) Schlichting Schlichting Простое/Дешёвое
3 Königspergk (Калининград) Sawrmeig Sawre maydt Кислая дева/Сердитая служанка
4 Thorn (Торунь) Laröll Roloch oder Loröl Лорелея/Роланд или Лорелея
5 Marienburgk (Мальборк) Kuzagel Kelber Zagel Хвост телёнка
6 Graudentz (Грудзёндз) Kranck Heinrich Kranck Heinrich Больной Генрих
7 Dirschau (Тчев) Freudenreich Freudenreich Царство радости/Радостный донельзя
8 Mewe (Гнев) O Jamer O Jamer О, горе!
9 Neuburg (Нове) Kirmesz Kyrmes Ярмарка
10 Stargart (Старогард Гданьски) Spule kanne Spülekanne Клистирная кружка
11 Culmen (Хелмно) Glatze Glatze Лысина
12 Newteich (Новы-Став) Schwente Schwente Швенте*
13 Strasburg (Бродница) Keyr wil Kirbel ???
14 New Mark (Нове Място Любавске) Trumpe Trumpe Козырь
15 Gerdawen (Железнодорожный) Mommon Mammon oder Mumme Мамона или Мумме**
16 Hiligenbeil (Мамоново) Gesaltzen Merten Gesaltzen Merten Солёный Мартин
17 Braunsbergk (Бранево) Stortze kerle Stürzen Kerlen Упившиеся детины
18 Tolkemit (Толкмицко) Rhorkater Rorkatter Орущий кот
19 Molhause (Млынары) Krebs Jauch Krebsjauche Навозный жук
20 Frawenburg (Фромборк) Singewol Singe wol Пой на здоровье
21 Czinten (Корнево) Lurley Lurley Лорелея
22 Fridland (Правдинск) Wolgemut Wolgemuth Бодрячок
23 Schippenbeil (Семпополь) Nasz wisch Nasewisch Носовой платок/Тряпка для носа
24 Welaw (Знаменск) Sole wurst Sollewurst oder Füllewurst Обычная колбаса или Толстая колбаса
25 Bartenstein (Бартошице) Khu maul Kühmaul Коровья пасть
26 Risenborgk (Кентшин) Kreisel Krewsel Волчок/Юла
27 Neidenburg (Нидзица) Krau mich Klaw mich Укради меня
28 Resel (Решель) Besser dich Besser dich Стань лучше
29 Allenborg*** (Дружба) Dheisel Dewsel oder Scheusel Чудовище
30 Wartenbergk (Барчево) Lachermunt  Lachermundt Смеющийся рот/Хохотун
31 Allenstein**** (Ольштын) Bogkonig Böckingk oder Borge nicht Не одалживай!
32 Gutstat (Добре Място) Liber Lorentz Liebe herr Lorenz Дорогой (господин) Лоренц
33 Heilsbergk (Лидзбарк Варминьски) Schreckengast Schreckengast Напугай гостей
34 Libstat (Милаково) Wuistas Wuistdas Где это?
35 Libemöl (Миломлын) Herlen mei Harlemay ???
36 Eylau (Багратионовск) Wa ist der maig beth Wo ist der Magt bet Где молилась служанка/Где кровать служанки
37 Hogenstein (Ольштынек) Ich halts Ich halte es Я это держу
38 Kreutzborgk (Славское) Mengs wol Menge es wol Этого достаточно
39 Passenheim (Пасым) Schlecke brey Schlickerei dicke brey oder Flickebier Густое пиво или Копчёное пиво
40 Marienwerder (Квидзын) Blerkatz Blerrkatze***** ???
41 Reden (Реда) Sause windt Sausewindt Непоседа/Ветреник
42 Melsack (Пененжно) Lertasche Leertasche Пустой карман
43 Wormith (Орнета) Kinast Kinast ???
44 Moringk (Моронг) One danck Ohne danck Не стоит благодарности
45 Stumb (Штум) Recken Zagel Reckenzagel****** Подол юбки
46 Risenborgk (Прабуты) Spey nit Spey nicht Не плюй
47 Colmensee (Хелмжа) Durant Durant oder Tarant ???
48 Vischhause (Приморск) Schlepenketel Schleppenkittel oder Salz es bes Старый халат или ???
49 Luben (Любава) Sturtzingk Strutzing oder Spülwasser Много о  себе возомнившее (пиво) или Помои
50 Holland (Пасленк) Fillwurst Fülle wurst Толстая колбаса
51 Osterode (Оструда) Dinne becke Dünnebacken Впалые щёки
52 Auff dem Schlos (???) Reckenzagels Mutter Подол материнской юбки
53 Rosenburg (Суш ?) Krause müntte Кудрявая мята
54 Lawenburg (Лемборк) Es wirdt nicht besser Лучше не станет
55 Stolpe (Слупск) Schmier nicht Не намазывай
56 Pautzke (Пуцк) Rennenkatter Убегающий кот
57 Hela (Хель) O Stockfisch О, вяленая рыба
58 Schönecke (Скаршавы) O Zetter ???

 

* Швенте — название реки, протекающей через город (польское название реки Швента); воды реки не отличались ни чистотой, ни прозрачностью.

**  возможно, название «Mumme» как-то связано с популярным, начиная с конца XIV века, пивом «Мумме» — тёмным, крепким и сладким элем, который варили в Брауншвейге.

***  у Грессе «Altenburg». Ни в Западной, ни в Восточной Пруссии никогда не было города с названием Альтенбург.

**** у Грессе снова город ошибочно назван «Altenburg»

***** у Грессе «Bierkatze»

****** у Грессе «Rockenzagel»

 

 

 

Примечания:

1.  Иоганн-Георг-Теодор Грессе (Johann Georg Theodor Grässe, 1814 — 1885) — немецкий литературовед и библиограф, автор нескольких книг по истории литературы, а также составитель сборников немецких легенд.

2. Шеффель — мера объёма сыпучих веществ, применявшаяся в немецкоязычных странах и различавшаяся в разное время и в разных местностях. Кёнигсбергский старый шеффель имел объём примерно 50 л, данцигский старый шеффель — 51,5 л.

3. Крингель — крендель

4. Конрад фон Эрлихсхаузен (Konrad von Erlichshausen или Konrad von Ellrichshausen, 1390 или 1395 — 1449) — 30-й Верховный магистр Тевтонского ордена с 1441 по 1449 год. В некоторых источниках эта фамилия пишется также как Эрлингсхаузен.

5. Каспар Хенненбергер (Kaspar или Caspar Henne(n)berg(er), 1529 — 1600) — немецкий историк, картограф, окончивший университет в Кёнигсберге и, начиная с 1554 года, служивший лютеранским пастором в кирхах в Домнау (сейчас Домново Калининградской области), Георгенау (Рощино), Мюльхаузене (Гвардейское). С 1590 года был священником при лёбенихтском госпитале в Кёнигсберге.

6. Симон Грюнау (Simon Grunau, ок. 1470 — 1530 или 1537) — доминиканский монах и хронист, написавший «Прусскую хронику» и составивший  прусско-немецкий словарь. Современными исследователями достоверность многих сведений, изложенных в «Прусской хронике», подвергается сомнению.

7. Генрих фон Реден (Heinrich von Reden, 1510 — 1569) — уроженец Данцига, купец. В период между  1553 и 1556 года написал иллюстрированную «Хронику Пруссии». В «Хронике» имеется много ошибок как в датировках, так и в иллюстрациях, выполненных, вероятнее всего, не самим автором и отличающихся качеством исполнения в разных копиях.

 

 

Благодарим за помощь в переводе Наталью Раченкову, Евгения Дворецкого, Сильвию Летых, Манфреда Груна, Дануту Тиль-Мелерску.

 

 

 

Пивоварение в округе Хайлигенбайль

Пивоварение в округе Хайлигенбайль

Во втором томе «Полной географии» немецкого географа и историка Иоганна Гюбнера (1668-1731), описывающей Данию, Норвегию, Швецию, Пруссию, Польшу, Россию, Венгрию, Турцию, Азию, Африку, Америку и «другие неизвестные страны» (Vollständige Geographie, Von Dänemarck, Norwegen, Schweden, Preußen, Polen, Rußland, Ungarn, Türckey, Asia, Africa, America, und von den unbekannten Ländern), изданном в Гамбурге в 1736 году, в разделе «Бранденбургская Пруссия» в главе «Натангия» есть небольшая заметка, посвящённая «старинному городу» Хайлигенбайль, заканчивающаяся фразой: «[В городе] имеется хороший хлеб и хорошее пиво» (Es ist da gut Brodt und gut Bier). Думается, если даже в Гамбурге было известно о «хорошем пиве» из Хайлигенбайля, то напиток и впрямь был недурён.

Мы уже отмечали, что первое пиво на территории Восточной Пруссии варилось в замках Немецкого ордена. С появлением на отвоеванных рыцарями у пруссов землях городов стало появляться также и монастырское пиво, и пиво, сваренное бюргерами этих самых основанных орденом городов.

Таким образом, исторически первое пиво, сваренное на территории округа Хайлигенбайль (сам крайс Хайлигенбайль возник как административная единица только в 1819 году), было пивом из замка Бальга. Именно этот замок, основанный рыцарями на месте прусского укреплённого городища Хонеда в 1239 году, в дальнейшем стал опорной базой для завоевания Самбии, Вармии и Натангии. Замковая пивоварня, по всей видимости, находилась на первом этаже узкого двухэтажного флигеля, располагавшегося со стороны залива Фришес (сейчас Калининградский, или Вислинский залив). Именно комтуры замка Бальга, который начиная с 1250 являлся не только их резиденцией, но и местом заседания конвента, и выдавали поселениям немецких колонистов, прибывавших на прусские земли, городские права. Так было и в 1301 году, когда кульмское городское право получило селение Хайлигенштадт (Хайлигенбайлем город стал называться только в 1344 году), возникшее в 1272 году.

пивоварение в крайсе хайлигенбайль
Пивная пробка пивоварни Артура Бедарфа, Цинтен.

В 1313 году городом стало и селение Цинтен (сейчас Корнево). Поскольку пиво в средние века, без преувеличения, было для населения «и первым, и вторым, и компотом», любой горожанин и свободный крестьянин мог без специального на то разрешения варить так называемое «столовое пиво» (Tafelbier) — практически не содержавшее алкоголя легкое пиво — для собственных нужд в необходимых количествах. При этом продавать такое пиво было запрещено. Правом варить пиво, и не только столовое, а вполне себе даже хмельное, а затем и продавать его, имели, в порядке очереди, горожане, а также аристократы — владельцы имений и больших земельных наделов. Последние, правда, часто право варить пиво отдавали на откуп трактирщикам, либо строили трактиры и сдавали их в аренду вместе с правом варить и продавать пиво. Свои трактиры имел и Тевтонский орден. Орденскими трактирами также управляли арендаторы, обязанные за это уплачивать владельцу определённую плату (так называемый чинш) деньгами или произведённым продуктом.

Дефицит пива мог иногда приводить к весьма неожиданным последствиям: к примеру, во время Войны всадников (война Тевтонского ордена с Польшей 1519 — 1521 годов) гарнизон Бальги, состоявший из наёмников, чуть не поднял бунт из-за того, что имелись задержки с выдачей положенного количества пива. О недовольстве солдат командующий гарнизоном 17 августа 1520 года уведомил самого великого магистра ордена.

Но обычно пива всё же хватало. Более того, зачастую применялись административные меры для того, чтобы продавалось пиво, сваренное в пивоварнях, принадлежащих ордену или аристократу — трактирщиков просто обязывали приобретать пиво с этих пивоварен. И благо было, если оно было приличного качества.

Трактир в селении, расположенном рядом с замком Бальга, известен с 1447 года. Во время расцвета ордена процветал и трактир. В 1536 году, после нескольких десятилетий упадка, первым протестантским епископом Замланда Георгом фон Полентцем трактир был пожалован некоему чиновнику окружного суда Георгу Тило вместе с правом винокурения. Во избежание конкуренции в селении запрещалось открывать второй трактир. Владельцу трактира также жаловалось право свободного вылова рыбы для собственных нужд в заливе Фришес с помощью 15 садков. Трактир имел также право, помимо замкового пива, ежегодно продавать 12 бочек пива, купленного на стороне, уплатив при этом за каждую бочку налог в размере 2 шкотов*.

В прибрежном селении Кальхольц (сейчас не существует), на северо-северо-восток от Бальги, трактир известен с 1523 года. Трактирщику также давалось право на бесплатную рыбалку в заливе с помощью садков и сетей, заготовку дров и строевой древесины, а также передавался в пользование луг для сенокоса. Ежегодный чинш составлял 9 марок. Видимо, со временем рыбаки, желающие пропустить по кружечке пенного, поместиться в этом трактире уже не могли, поскольку в 1536 году некий Лоренц Симон получил право открыть в Кальхольце второй трактир. Как и первый трактирщик, он был обязан продавать 3 бочки государственного пива, а также исполнять обязанности по доставке официальной почты.

С 1431 года существовал трактир в селении Волитта к востоку от Бальги. В нём разрешалось торговать пивом и едой. За чинш в 5 марок трактирщик имел право ловить рыбу, держать 8 голов крупного рогатого скота и получал в пользование сенокос площадью 2 моргена**. При этом никакой другой трактир не мог быть открыт по дороге между Волиттой и Бальгой. Рыбакам из Фрауенбурга (сейчас Фромборк, Польша), ловившим рыбу в этих местах, предписывалось пить пиво лишь в этом трактире или в трактире Бальги.

Трактир Рензекруг (кстати, трактир по-немецки — круг, а трактирщик — крюгер, так что населённые пункты, оканчивающиеся на «-круг» свое название получили, скорее всего, от трактира, который когда-то находился на их месте, ну а фамилия Крюгер в германоязычных странах встречается довольно часто) возле имения Рензегут (сейчас не существует) в 1387 году сдавался за чинш в 4 марки и половину штейна***  воска «для изображений Богоматери в замке Бальга» (из воска делали свечи, которые должны были постоянно гореть возле статуй Богоматери в замковой церкви). Между этим трактиром и селением Феддерау (сейчас не существует) в одну сторону, а также не далее полумили от Хайлигенбайля в другую, не должно было быть никакого другого трактира.

В конце XVII века в районе Бальга имелось 24 государственных трактира (и это не считая трактиров, принадлежавших знати). Трактирам разрешалось варить пиво самостоятельно, приобретать его у городских пивоваров, но по-прежнему предписывалось реализовывать официальное пиво с замковых пивоварен Бальги и Бранденбурга (сейчас Ушаково). Помимо пива разрешалось торговать вином и медовухой.

Более или менее доходными являлись трактиры, стоявшие на оживлённых дорогах или в крупных деревнях. Но даже и здесь владельцам приходилось заниматься сельским хозяйством или рыбной ловлей, чтобы прокормиться. Трактиры, которые не справлялись с продажей обязательного объёма официального пива или с выплатой чинша, могли быть наказаны штрафом, либо даже отданы в управление иному арендатору.

В своих собственных интересах трактирщики заботились о том, чтобы не было нелегальной конкуренции. В 1686 году трактирщик в Шёнлинде (сейчас Краснолипье, Польша) жаловался на местного шульца (старосту) за то, что тот вместе с несколькими жителями деревни пил не его пиво, а привезённое из Хайлигенбайля, которое было лучше по качеству.

В 1712 году некий бауэр из Грунау (сейчас Гроново, Польша) был оштрафован на 12 марок за то, что вместе со своими работниками выпил бочку хайлигенбайльского пива. За похожий проступок аж на 100 марок были оштрафованы помощники рыбаков из Альт-Пассарге (сейчас Стара Пасленка, Польша) — они предпочли официальному пиву пиво из Хайлигенбайля.

Продажа «стороннего» пива разрешалась только, если посетители заказывали сначала пиво официальное, либо если трактир посетили знатные особы.

Помимо конкуренции между пивом, сваренным на государственных пивоварнях, и цеховым пивом, сваренным в городах, ожесточённая борьба за рынок сбыта шла и между самими городами. В XVI веке пивовары-цеховики из Хайлигенбайля, коих было больше 100 (напомним, что нужно различать цеха, имевшие отношение к производству пива: как правило в городе существовал цех пивоваров, в который входила городская знать, и которые имели право варить и продавать пиво,  но при этом сами его члены отношения к производству не имели, так как непосредственно пиво варили наёмные пивовары-мастера, у которых также мог быть свой цех), боролись с экспансией своих коллег из Браунсберга (сейчас Бранево, Польша), который с 1461 находился под польской короной. В обновлённых городских правах Хайлигенбайля от 10 сентября 1560 года даже имеется упоминание о «удушающей конкуренции соседнего Браунсберга».

Экономическая война между Хайлигенбайлем и Браунсбергом шла на протяжении всего XVI века. Часто крестьяне окрестных деревень контрабандой продавали выращенное ими зерно покупателям из Браунсберга, соответственно, создавался его дефицит в Пруссии, что приводило к недостатку сырья для местных пивоваров. Хайлигенбайльские цеховики жаловались на то, что владельцы многих трактиров предпочитали закупать пиво в Браунсберге, а не у них. В 1590 году пивовары жаловались на то, что в городе подпольно варят пиво даже ремесленники, не имеющие на это права. В итоге, в 1597 году новые городские права, подтверждённые в 1614 году, дали право варить пиво практически всем жителям Хайлигенбайля.

 

Хайлигенбайль. Иллюстрация из книги Кристофа Харткноха «Старая и Новая Пруссия» (Christoph Hartknoch «Alt- und Neues Preussen»), 1684 г. Как видим, пару бочек «Солёного Мертена» из города всё же увезли.

 

При всём при этом, хайлигенбайльское пиво всё же было отменного качества и пользовалось заслуженным спросом. Ещё в орденские времена келари нескольких окрестных замков покупали для нужд братии цеховое пиво из Хайлигенбайля. 21 декабря 1407 года за 11 марок были приобретены две бочки «Heyligenbylisch byers»  и за 8 шиллингов отправлены в Ковно (Каунас). В начале марта 1438 года в подвалах Кёнигсбергского замка хранились по три бочки данцигского и хайлигенбайльского пива, а также две бочки кёнигсбергского пива. В 1440 году замковые запасы составляли четыре бочки пива из Хайлигенбайля и шесть бочек пива из Кёнигсберга.

Есть предание, что великий магистр тевтонов Конрад фон Эрлихсхаузен (1441 — 1449) отправил двух братьев-рыцарей по орденским землям, наказав им пробовать в разных местах пиво, а потом доложить ему, где какое пиво варят. Посланцы ездили по разным, большим и малым городам Пруссии, пробуя хмельной напиток, а чтобы не запутаться, они давали пиву разные названия. Так, к примеру, кёнигсбергское пиво стали называть Saure Maidt — «Кислая дева». Браунсбергское пиво назвали Stürzen Kerlen — «Падающие детины». Хайлигенбайльское же пиво получило прозвище Gesalzen Merten — «Солёный Мертен». Возможно по той причине, что братья попробовали его в день Святого Мартина (11 ноября), а, возможно, и от того, что для варки местного пива использовался источник с солоноватой  водой, а Мартина-Мертена добавили для красного словца.

В 1690 году хайлигенбайльскими пивоварами было произведено 624 варки, принесшие городу неплохой доход. Около 1710 года в Хайлигенбайле насчитывалось около 150 домов, имевших право варить пиво, из которых треть пользовались этим правом каждые шесть недель. «Гезальцен Мертен» пили не только горожане и жители округи. Пиво отправляли в Данциг, Западную Пруссию, Померанию, эскортировали в Польшу.

 

пивоварение в округе хайлигенбайль
Полная коллекция пивных пробок пивоварен Хайлигенбайля (23 штуки) и Цинтена. Из собрания городского музея г. Мамоново.

 

Спустя век с небольшим, в 1819 году, когда Хайлигенбайль получил статус окружного центра, ситуация с пивоварением начала меняться. Несмотря на то, что некоторые бюргеры, невзирая  на в целом невысокие цены на пиво, продолжали его варить, они уже не были замкнутой группой, обладавшей этой привилегией. К тому моменту уже несколько лет как были отменены цеховые ограничения на производство и действовал закон, по которому любому желающему разрешалось заниматься любым видом предпринимательской деятельности после уплаты им определённого налога. Начался период постепенного упадка цехового пива. На смену ему пришло пиво заводское.

 

пивоварение в округе хайлигенбайль
Здание бывшей пивоварни Св. Георгия. Май 2020 г.

 

В начале второй половины XIX века в городе насчитывалось два пивных завода. Первый — Klosterbrauerei (Монастырская пивоварня) —  был основан в 1865 году выходцем из Мариенвердера меннонитом  Эдуардом Пеннером и получил своё название от монастыря августинцев, находившегося в Хайлигенбайле с 1372 по 1520 год недалеко от восточных городских ворот. Пивом из этой пивоварни угощали в ресторане отеля «Haus Wiens». Второй завод построил Вильгельм фон Заукен, пивовар из селения Клинш (округ Данциг). Он располагался на Бадерштрассе и носил название St. Georgsbrauerei (пивоварня Св. Георгия). В 1867 году пивоварня Св. Георгия перешла в руки Рудольфа Куосбарта.

 

Слева пробка Монастырской пивоварни (владелец Густав Эдуард Пеннера), справа — пробка пивоварни Св. Георгия (владелец Рудольф Куосбарт).

 

Но относительно небольшие пивоварни Хайлигенбайля и Цинтена не могли конкурировать с крупными кёнигсбергскими производствами «Понарт» и «Шёнбуш», принадлежавшими семейству Шиффердеккеров, и массово выпускавшими неплохое пиво по сравнительно низкой цене. Некоторое время они переходили из одних рук в другие, пока постепенно не обанкротились.

 

пивоварение в округе хайлигенбайль
Подвалы бывшей Монастырской пивоварни. Май 2020 г.

 

В Цинтене в 1930-е годы находился филиал (возможно, только дистрибуторский) пивоварни «Шёнбуш».

 

 

___________________

 

 

Примечания:

* Шкот (или скот) — денежная единица, равная 1/24 марки

** Морген — мера площади, равная примерно 0,56 га

*** Штейн — мера массы, равная примерно 15,2 кг

 

 

 

Источники:

Emil Johannes Guttzeit Balga (история селения Бальга на сайте balga.de)

ahnen-forscher.com/kirchspiel-balga

Carsten Fecker Das Bier im Kreis Heiligenbeil. — Heimatblatt des Kreises Heiligenbeil, #46, 2001.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Ганзейская почта в Восточной Пруссии

Ганзейская почта в Восточной Пруссии

ганзейская почта
Печать города Эльбинга, входившего в Ганзейский союз. 1367 г. На печати изображён ганзейский когг и ганзейский флаг Эльбинга.

Необходимость в обмене новостями и доставке писем в кругах деловых людей возникла довольно рано. Некоторые купцы для отправки своей корреспонденции держали собственных посыльных или использовали наёмных. Купеческие гильдии имели своих постоянных штатных почтовых курьеров.  Порой в качестве «письмоносцев» использовали пилигримов, путешественников, странствующих мастеров и даже профессиональных нищих. Собственную почтовую службу имели и некоторые города (одними из первых такой службой обзавелись Гамбург в 1258 г. и Любек в 1259 г.). Свою почту в пору своего расцвета (конец XIV — конец XV веков) имело и крупнейшее торговое объединение Европы — Ганзейский союз.

Торговые связи северо-германского купечества, в первую очередь, любекского, с южным побережьем Балтики относятся ещё к доорденским временам. С приходом в Пруссию Немецкого ордена эти связи лишь упрочились. Несколько поселений, основанных орденом на завоеванных прусских землях, получили городские права в соответствии с любекским правом (Эльбинг/Эльблонг, Браунсберг/Бранево). В целом же за время существования Ганзы, её членами были несколько городов Немецкого ордена. Помимо уже упомянутых Эльбинга и Браунсберга, в состав Ганзейского союза входили также Кульм/Хелмно, Торн/Торунь, Кёнигсберг (а точнее все три входивших в его состав города: Альтштадт, Лёбенихт и Кнайпхоф), а также Мемель/Клайпеда и Данциг/Гданьск.

ганзейская почта
Ганзейский флаг Кёнигсберга
ганзейская почта
Ганзейский флаг Эльбинга

Почтовые перевозки ганзейские купцы осуществляли на своих судах-коггах. Но уже в 1360 году Ганза открыла конный почтовый маршрут, соединявший Брюгге, где с 1252 года располагалась головная контора союза, и Ригу. Протяженность его составляла приблизительно 2000 км, а основными промежуточными пунктами являлись города Антверпен, Кёльн, Бремен, Гамбург, Любек, Грайфсвальд, Штеттин/Щецин, Кольберг/Колобжег, Штольп/Слупск, Олива, Данциг, Эльбинг, Кёнигсберг, Либава/Лиепая.

Несмотря на наличие конных посыльных, до начала XV века большая часть корреспонденции, отправляемой по суше, доставлялась пешими гонцами. Всадники (rydenboden) доставляли только самую срочную почту.

Наземный способ доставки, при том что он был медленнее морского, считался более надёжным. В случае особой важности или срочности, письма отправлялись одновременно и морем, и по суше. К примеру, письмо отправленное 14 июля 1438 года из Данцига  морем прибыло в ганзейскую контору Антверпена 31 июля, а копию этого же письма посыльный доставил лишь 23 августа, т.е. на три недели позже.

Тут следует также отметить, что доставка почтовых отправлений до середины XV века не носила регулярного характера (посыльный отправлялся в путь только после того, как набиралось достаточное количество корреспонденции), а поскольку работа почтальонов не была скоординирована, им зачастую приходилось ожидать своих коллег в промежуточных пунктах для обмена корреспонденцией. На территории Пруссии такими промежуточными пунктами на маршруте Брюгге — Рига были Данциг (там пункт обмена корреспонденцией располагался в Кёнигсбергер Келлер (Кёнигсбергском подвале) на Лангер Маркт (сейчас площадь Длуги Тарг) и Кёнигсберг. От этого маршрута имелось ответвление, связывающее Данциг с Кульмом и Торном.

В 1449 году в Данциге магистрат принял на должность посыльного Маттиаса Меркеля, которому вменялось в обязанности доставлять письма, посланные магистратом, ганзейскими купцами и горожанами. Для придания посыльному особого статуса ему был выдан специальный мешок для корреспонденции, выделяющий его среди окружающих.

В первой половине XV века в некоторых ганзейских городах существовали как почтальоны, задействованные в межгородской доставке (loper), так и городские посыльные (stadebote).

В том же Данциге некий Ганс Крузе, служивший в 1419-1428 годах посыльным Немецкого ордена и перевозивший корреспонденцию между Пруссией и  римской курией, в 1429 году поступил на службу гонцом (причём, сразу и как городским, так и междугородним почтальоном — loper und bote) в данцигский магистрат и стал доставлять письма между Нидерландами, Бременом, Любеком и Данцигом, а также между Данцигом и Торном, и проработал на этой должности по меньше мере до 1442 года.

При этом он был лишь одним из пяти таких данцигских курьеров. Среди них был и некий Герман Остерроде, служивший курьером в 1427-1449 годах и перевозивший корреспонденцию между Фландрией, Любеком и Ливонией. Он одновременно являлся и посыльным главной конторы Ганзы в Брюгге. В то время подобное  совмещение обязанностей посыльными не было редкостью. Уже упоминавшийся Маттиас Меркель в 1449 году одновременно стал и посыльным ганзейской конторы Любека.

Ганзейские почтальоны, помимо корреспонденции, передавали также и устные послания отправителей, которые те не рисковали доверить бумаге, перевозили денежные средства (и не только купцов, но и обычных горожан), и даже дорогие ткани и пряности, а также выполняли различные дипломатические функции, выступая на переговорах от лица их доверителей.

В 1580 году Ганзейский союз издал так называемый Botenordnung — правила и меры ответственности для курьеров-почтальонов — первые из известных в своём роде.

Ганзейская почта существовала одновременно с почтой орденской. При этом соблюдалось определённое «разделение труда» между этими службами. Орденская почта доставляла, в основном, официальную государственную переписку, а купеческая занималась перепиской коммерческой и частной. При этом орденская почта действовала, по большей части, лишь на территории орденского государства.

 

ганзейская почта
Ганзейский союз и государство Немецкого ордена в XIV — XV вв. Фрагмент карты. Тёмным цветом выделены земли Немецкого ордена. Красным подчёркнуты названия городов, входящих в Ганзейский союз.

 

В конце XIX века в Германии недолгое время существовала частная почтовая служба, носившая название «Ганза» (Privat-Post „Hansa“), имевшая свои отделения во многих крупных городах, в том числе и в Кёнигсберге.

 

 

 

 

Источники:

Benkmann H.-G. Königsberg (Pr.) und seine Post. Ein Beitrag zur Geschichte der Post in Königsberg (Pr.) von der Ordenszeit bis 1945.  Schild-Verlag, München, 1981.

Brandtner G., Vogelsang E. Die Post in Ostpreussen. Ihre Geschichte von den Anfängen bis ins 20. Jahrhundert. — Verlag Nordostdeutsches Kulturwerk, Lüneburg, 2000.

Czaja R. Przenoszenie listów między miastami hanzeatyckimi w strefie bałtyckiej w XIV-XV. — „Klio. Czasopismo poświęcone dziejom Polski i powszechnym”, 2012, t. 23, s. 8-9.

 

Благодарим за помощь в переводе с немецкого Наталью Раченкову.