Месяц: Ноябрь 2020

Представляем перевод статьи польского историка Рафала Кубицкого  «Ветряные мельницы в пределах государства Тевтонского ордена в Пруссии в XIV и первой половине XV веков» (Windmills in the dominion of the Teutonic Order in Prussia in the 14th and the first half of the 15th centuries).

 

 

______________________

 

Одним из важных изменений, произошедших в средние века в организации и функционировании деревенских общин, а также в городском ремесле, стала популяризация водяных машин. Сюда, прежде всего, вошла водяная мельница, используемая не только для измельчения зерна и солода, сырья, необходимого для приготовления основных продуктов, таких как хлеб и пиво, но и для привода таких машин, как лесопильные, шлифовальные, кузнечные, валяльные мельницы. Сами устройства, приводимые в движение водой, были известны еще с древних времен, но их широкое применение началось в Средневековье.

Развитие произошло и в отношении средневекового использования ветряных мельниц, работающих на энергии ветра, что также было известно и раньше. Хотя их функция была лишь дополнением к существующей сети водяных мельниц, в регионах, где местные условия затрудняли или вообще делали невозможным использование водной энергии. Этот момент присутствовал и в позднем средневековье, во времена господства Тевтонского ордена в Пруссии. Мы попытаемся определить характерные элементы локального характера этого явления, правовые и экономические рамки, в которых действовали владельцы и пользователи ветряных мельниц. К сожалению, в связи с состоянием сохранности и характером источников, находящихся в нашем распоряжении, это описание будет, пожалуй, далеко не полным.

 

 

Расположение ветряных мельниц во владениях Тевтонского ордена в Пруссии

В качестве введения следует отметить особые обстоятельства развития мельниц в государстве Тевтонского ордена в Пруссии. Орден, осуществляя свое право на воду, в принудительном порядке ввел в действие правовую ситуацию, при которой для постройки водяных мельниц всякий раз требовалось его согласие. Эти правила применялись также в отношении возведения и использования ветряных мельниц. На практике это право осуществлялось как самим Тевтонским орденом, так и прусскими епископами, имеющими власть на своей территории (епископства Кульмское, Помезанское, Эрмландское и Замландское), а также соборными капитулами. Ветряная мельница могла быть построена только с их разрешения,  с указанием не только годового отчисление за нее компетентным должностным лицам, представляющим власть ордена, епископа или капитула, но и ее точное местонахождение. Указанные положения, а также ряд других, были зафиксированы в привилегиях на мельницу, выданных для удостоверения права, или в договорах купли-продажи ветряной мельницы. Разумеется, решение о строительстве ветряных мельниц, как и в случае водяных мельниц, было строго связано с обстоятельствами поселения, а значит, с наличием реальных потребностей, обеспечивающих экономическую рентабельность такого начинания. Выбор ветряной мельницы вместо водяной, как правило, был обусловлен местными гидрологическими условиями, препятствующими практическому использованию водной энергии.

Первое упоминание о применении ветряной мельницы в прусских владении Тевтонского ордена относится к концу XIII в. В 1299 г. епископ замландский Зигфрид издал учредительный документ для поселения вблизи своего замка Шёневик (Фишхаузен/Приморск), в котором упоминается право возвести ветряную мельницу (Urkundenbuch des Bisthums Samland, P.98). Еще одно упоминание о ветряной мельнице из этого района датируется 1337 годом. Именно тогда епископ замландский Иоганн передал мельнику по имени Хайнрих ветряную мельницу, расположенную на холме недалеко от города Шёневик/Фишхаузен. (UBS, P. 222–223) Позднее в разных частях владений Ордена были построены ветряные мельницы, но они были основой для работы зерноперерабатывающей промышленности только в местности, называемой Жулавы (Żuławy/Werder), охватывающей  дельты Висла и Ногата, и входящей в состав комтурии Мариенбург. В то время как в комтурстве Шлохау (Члухов) и Кульмской земле было значительно меньше ветряных мельниц.

 

 

На примере Жулав, основной причиной строительства ветряных мельниц были местные гидрологические условия, не подходящие для строительства водяных мельниц. В то время как в других регионах ветряные мельницы служили дополнением к мощности существующих водяных мельниц, а также строились в тех случаях, когда строительство новых водяных мельниц было бы нерентабельным. Из-за затрат на строительство водяной мельницы ее будущая рентабельность может оказаться ниже, чем у ветряной мельницы, особенно если для местного производства зерна не требуется использование оборудования с высокой мощностью помола. В то же время следует подчеркнуть, что большинство грамот на строительство ветряных мельниц и вообще информация о таких мельницах в эксплуатации датируется второй половиной XIV и началом XV века, периодом, когда уже была сформирована сеть водяных мельниц в орденской Пруссии. В общем количестве мельниц в прусских орденских владениях ветряные мельницы составляли всего 7%, и, как уже было сказано, они были лишь дополнительным элементом сети водяных мельниц. Кроме того, следует помнить, что количество сохранившихся упоминаний о существовавших в то время ветряных мельницах было, вероятно, меньше, чем о водяных мельницах, которые были гораздо более прочными постройками, перестроенными на одном и том же месте в течение сотен лет. В общей сложности соотношение ветряной мельницы и водяной мельницы должно было быть не менее 1 к 12, а с учетом их перерабатывающих возможностей преимущество водяных мельниц было еще больше. По всем этим причинам, за исключением Жулав, ветряные мельницы рассматривались только как дополнение к сетям водяных мельниц, построенных и эксплуатируемых как стационарные механизмы.

 

 

Правила строительства и использования ветряных мельниц

К сожалению, сохранившиеся источники не позволяют точно реконструировать процесс производства ветряной мельницы. Это относится и к региону Жулавы, представляющему отдельный интерес. Первые упоминания об организованном мельничном хозяйстве на этой территории появились с масштабным заселением в первой половине XIV в. Известно, что Орден при заселении новых земель использовал систему резервирования подходящих мест для мельниц, указывая это отдельными пунктами в грамотах-привилегиях, выдаваемых при создании новых населённых пунктов. Они гарантировали, что исключительное право на строительство мельницы в пределах конкретного поселения будет принадлежать Ордену. В более позднее время, однако, в этих местах не было построено водяных мельниц, а были только ветряные мельницы. Аналогичным образом, как и в случае со строительством водяных мельниц, вопрос, имеющий решающее значение для их эффективной работы, заключался в выборе подходящего места. Важно было найти место с наилучшими условиями для ветра (потенциальная энергия ветра). Исследования Вольфганга Ла Баума показали, что с древнейших времен поселения в долине реки Висла были сосредоточены только в относительно сухих районах, лежащих выше уровня воды. После того, как Тевтонский орден завершил мелиорацию этой территории, они стали естественными возвышенностями, которые можно было использовать как места для строительства ветряных мельниц. В источниках, датированных началом XV в., упомянуты ветряные мельницы на большинстве таких возвышенностей, так как они были единственными в регионе, пригодными для их строительства (такие возвышенности были возле Tragheim (Трагамин), Pruppendorf (Крашево), Gnojau (Гноево), Gross Lassowitz (Ласовице-Вельке), Lindenau (Липинки), Klein Mausdorf (Мышевко), Jonasdorf (Янувки) и Schöneberg (Осташево); упоминания о ветряных мельницах нет только в окрестностях Мышевко и Осташево).

 

 

В связи с этим на Жулавах были построены зерновые ветряные мельницы в местах, которые уже были исследованы и использовались ранее, особенно если для их строительства имелась соответствующая возвышенность. Данные о типах ветряных мельниц, существовавших в то время, отсутствуют. Наверное, это были шатровые и столбовые (козловые) мельницы.

 

 

Старейшим изобразительным источником и свидетельством ветряных мельниц на Жулавах является картина в Артусхофе в Данциге, изображающая осаду Мариенбурга, написанная около 1480 года. В работе представлены три ветряные мельницы, две из которых (вероятно, шатрового типа) были расположены недалеко от Диршау (Тчев) и Нойтайх (Новы Став).

 

 

Основную информацию о правовых обстоятельствах эксплуатации ветряных мельниц, и даже некоторые конструктивные детали этих построек, можно получить из содержания привилегий на мельничное дело, выдаваемых в связи с заключением договора между представителем власти и предпринимателем, строящим новый или эксплуатирующим существующую мельницу. Важнейшим вопросом было установить срок и суммы годовых платежей и других обязательств, которые должны быть выполнены арендатором. Арендная плата устанавливалась в виде зерна или денег. Ветряная мельница должна была ежегодно уплачивать чинш представителю местной власти (комтуру или фогту, епископу или капитулу). Такое зерно бралось в виде мельничных сборов, которые взимались с лиц, измельчающих зерно для собственных нужд. Согласно мельничному  праву Тевтонского государства, за каждую помолотый шефель зерна мельник, работающий на водяной или ветряной мельнице, брал одну «меру» (лат. mensura, нем. Metze), которая равнялась 1/16 шеффеля (1 шеффель = около 55 литров), т.е. около 3,4 литра [1].

Чаще всего арендная плата за зерно составляла 3-4 ласта в год (1 ласт = 3300 литров), что равнялось 180-240 шеффелям (9900-13200 литров зерна). При особых обстоятельствах взималась как более низкая арендная плата (2 ласта в год), так и более высокая — до 7 ластов. Иногда арендная плата состояла не только из зерна, но и из определенной суммы денег. Разумеется, указанная сумма арендной платы (3-4 ласта пшена, или ржи, или ячменя в год) должна была соответствовать фактическим мельничным возможностям ветряных мельниц. В то время как средняя арендная плата от одной мельницы, выраженная в деньгах, составляла 4 прусских марки (одна прусская марка = около 180 граммов серебра).

 

№	Сумма арендной платы	Количество мельниц, плативших аренду	Месторасположение мельниц	Примечание
1	2 ласта зерна	1	Kielp/Kiełp
2	3 ласта зерна	7	Neuendorf/Nowa Wieś, Rehden/Radzyń Chełmiński, Unislaw/Unisław, Neuenburg/Nowe nad Wisłą, Subkau/Subkowy, Putzig/Puck, Königsdorf/Królewo	Пуцк — 2,5 ласта ржи и 0,5 ласта пшеницы
3	3,3 ласта ржи	3	Lesewitz/Lasowice	10 ластов ржи в общем с трёх мельниц
4	3,5 ласта ржи	1	Ksionsken (Hohenkirch)/Książki
5	4 ласта зерна (рожь)	3	Weinsdorf/Dobrzyki, Rehden/Radzyń Chełmiński, Lewen/Mlewo
6	4,5 ласта	1	Culmsee/Chełmża	1,5 ласта — плата за аренду 1/3 мельницы
7	5 ластов	1	Putzig/Puck	4,5 ласта ржи и 0,5 ласта пшеницы
8	7 ластов	1	Saalfeld/Zalewo	3,5 ласта зерна и 3,5 ласта солода

 

Примечательно, что в случае с ветряными мельницами арендная плата зерном была доминирующей. Из почти сорока ветряных мельниц с известными типами арендной платы  22 мельницы уплачивали аренду  зерном, и только 12 — деньгами. Однако упоминания об арендной плате с ветряных мельниц относятся в основном к периоду, когда арендная плата зерном становилась все более распространенной и в отношении водяных мельниц. В документах, подтверждающих право на строительство и эксплуатацию мельницы, также указан срок внесения арендной платы, причитающейся с владельцев и арендаторов ветряных мельниц. В случае с ветряными мельницами часто применялось решение, предусматривающее разделение платежей на четыре части. Наряду с арендной платой администратор ветряной мельницы иногда был обязан предоставлять властям мельницу бесплатно. Так было, например, с ветряной мельницей недалеко от Кульмзее (Хелмжа), где в 1381 г. капитул продал часть ветряной мельницы Иоганну Кромеру и наложил на него обязанность по бесплатному помолу для капитула. (Urkundenbuch des Bisthums Culm, P.283) Аналогичным образом, ветряная мельница в Гросс Морин (Мужинно, 1404 г.) должна была бесплатно молоть для двора комтурии Нессау (Нешава), а две мельницы в Редене (Радзынь-Хелминьски, 1449 г.) — для местного комтура. Также известно, что в таком случае комтур должен был отправить своих помощников на ветряные мельницы. (GStA PK, XX. HA, OF 97, f. 209v) Помимо дополнительных обязательств такого рода, владелец ветряной мельницы мог также получать специальную поддержку в виде предписания конкретным деревням молоть зерно на его ветряной мельнице. Такие решения, хотя и редкие, применялись как Орденом (Никельсвальде/Микошево 1437 — мельница для деревень Микошево, Принцлав (Пшемыслав) и Пасеварк (Янтар) — GStA PK, OF 97, f. 50v), так и епископами (Вольфсдорф/Вилчково 1379 — обязательная мельница для жителей деревень Вилчково, Варлак (Ворлавки) и Петерсдорф (Пиотрово) — Codex diplomaticus Warmiensis oder Regesten und Urkunden zur Geschichte Ermlands, P.47; Вузлак/Возлавки 1380 — мельница для деревень Возлавки и Траутенау (Трутново) — Ibid, P.79).

Собственность владельца ветряной мельницы не ограничивалась мельницей. Иногда он имел собственные огороды, использовал пастбища, принадлежащие комтуру или близлежащей деревне.

Так по грамоте о продаже ветряной мельницы в Лихновы в 1420 году  мельнику также предоставлялось право на огород. (Handfesten der Komturei Schlochau, P. 179-180)

По привилегии города Реден на 2 мельницы, одну напротив замка, вторую за городом, мельник имел право на выпас 2 лошадей, 12 голов крупного рогатого скота и 20 свиней на лугах, принадлежащих комтурству. (GStA PK, OF 97, f. 209v)

В привилегии от 1406 года владелец ветряной мельницы в Галльгарбене (Маршальское) получил право пользоваться пастбищами наравне с жителями деревни, также он обязан был платить пастухам. (GStA PK, XX. HA, Ostfoliant, No. 129, f. 229r)

Часто мельник имел право заготавливать древесину в лесах, принадлежащих Тевтонскому ордену или епископскому капитулу, для топлива, а также строительную древесину, используемую для ремонта ветряной мельницы. По этой причине были упомянуты различные виды древесины, используемой для изготовления приводного вала, тормозного колеса, строительной древесины для парусов и кровли (Рихнау/Рыхновы 1379 — HKS, P. 137–138, Лихтенау/Лихновы 1420 — HKS, P. 179-180, Микошево 1437 — GStA PK, OF 97, f. 50v–51r, Гросс Лассовитц/Ласовице Вельке 1440 — GStA PK, OF 97, f. 73v, Радзынь-Хелминьски 1449 — GStA PK, OF 97, f. 209v, Заальфельд/Залево 1451 — GStA PK, OF 100, f. 4r, Вайнсдорф/Добжики 1461 — GStA PK, OF 100, f. 4v). Во многих случаях существовали также особые правила получения и финансирования покупки железных деталей, используемых при строительстве ветряных мельниц. В случае ветряной мельницы, расположенной недалеко от Хелмжи, в 1381 г. было принято решение о том, что мельник должен самостоятельно приобрести так называемые «маленькие железные части» и оплатить треть поставки «больших железных частей». (UBC, P.283)

Кроме того, в случае с ветряной мельницей в Залево Тевтонский орден в документе от 1451 года постановил, что мельник должен был самостоятельно приобрести необходимые железные части для мельницы. (GStA PK, OF 100, f. 4r)

Аналогичное положение было в документе о привилегиях для мельницы в Добжиках от 1461 года, где мельник должен был сам искать большие и малые железные части. (GStA PK, OF 100, f. 4v)

В ряде нормативных актов упоминался также вопрос о получении жерновов. Покупатель двух ветряных мельниц в Ласовицах Вельких в 1440 году и мельники, эксплуатировавшие ветряные мельницы в Микошево (1437 — GStA PK, OF 97, f. 50v) и Раймерсвальде/Лешново (1441 — GStA PK, OF 97, f. 92v), должны были приобрести жернова самостоятельно. Из сохранившихся бухгалтерских книг ясно также, что жернова, предназначенные для ветряных мельниц, рассматривались как отдельная категория расходов. Жернова продавались представителями Тевтонского ордена, выступавшими в качестве торговых представителей мельников. Размеры и качество жерновов могли различаться, что можно предположить по цене, варьирующейся от 3 до 12 марок. Неясно, что послужило причиной такого разброса цен. Возможно, помимо размеров и качества, для жерновов могли быть задействованы особые правила, согласно которым Тевтонский орден брал на себя обязательство участвовать в некоторых расходах по содержанию выбранных ветряных мельниц. Сохранившиеся бухгалтерские книги упоминают, что в случае нескольких ветряных мельниц (Монтау/Монтовы, Петерсхаген/Желихово, Субкау/Субковы и Розенберг/Ружины) они меняли хозяев в промежутке 1404 — 1417 годах, т.е. на протяжении более десятка лет. К сожалению, нельзя с уверенностью утверждать, что один мельничный жернов использовался так долго. Это, однако, можно предположить по рентабельности. Покупка мельничного жернова должна была финансироваться за счет дохода, полученного от ветряной мельницы; например, оплата мельничного жернова в Желихово действительно должна была занять до 10 лет. Ежегодно мельница платила арендную плату в размере 4 марок, поэтому она должна была получать доход, обеспечивающий заработную плату мельнику и персоналу, необходимый ремонт и покупку мельничного жернова. Особенно важным является то, что покупная цена жерновов была одинаковой в приведенных случаях, и она возросла с 6 марок в 1404 г. до 10 марок в 1417 г. только в случае, когда мельник работал на мельнице возле орденского зернохранилища в Монтовы.

Кроме того, сохранившиеся счета показывают, что в 1396 году комтур Мариенбурга потратил целых 36 марок за одну пару жерновов, что было бы невероятно высокой ценой.  (Die Reste des Marienburger Konventsbuches,  P.70) Но, возможно, это просто ошибка в источнике.

В документах, регламентирующих отношения мельников с вышестоящими органами (Тевтонский орден, епископ), иногда указывались также факты оказания помощи мельнику в случае непредвиденных происшествий и стихийных бедствий. В привилегии на ветряную мельницу под Фишхаузеном от 1337 года епископ Замланда гарантировал снабжение мельника древесиной для ремонта или восстановления ветряной мельницы в результате регулярного износа, а также из-за порывов ветра или других случайных событий. Все ремонтные и восстановительные работы, однако, он должен был финансировать сам. (UBS, P.223) <В седьмые календы июля год от Рождества Христова 1337 епископ замландский Иоганн фон Кларе предоставил в наследуемое право мельнику Хайнриху ветряную мельницу в Фишхаузене. Стоимость мельницы вместе с оборудованием составляла 40 марок. Мельник на день святого Мартина должен был платить епископству налог в 3 марки. Также на Замланде ветряные мельницы существовали в районе Шаакена (1392) и Лохштедта (1423 — GStA PK, Ordensbriefarchiv, Nr. 4216 — прим. переводчика>.

При этом в документе об условиях эксплуатации двух ветряных мельниц вблизи Редена с 1449 г. было указано, что в случае их разрушения во время войны или в результате пожара, который привел бы к разрушению механизмов и мельничного жернова, реденский комтур должен был оказать помощь и покрыть половину расходов на восстановление ветряной мельницы, а в случае ее разрушения штормом или сильным ветром он должен был покрыть только половину расходов на ее реконструкцию, не считая, однако, расходов на восстановление механизма и мельничного жернова. (GStA PK, OF 97, f. 209v)

Информация о стоимости монтажа и обслуживания одной ветряной мельницы является неполной. В 1337 году епископ замландский потратил 40 прусских марок на сооружение уже упоминавшейся ветряной мельницы перед Фишхаузеном. Позже эти расходы, вероятно, были больше, хотя нужно учитывать  для XV века инфляцию и стоимость так называемых малых марок (1 хорошая марка = 2 малых марки). Во всяком случае, городская ветряная мельница, построенная в Кульме в 1443 году, стоила в общей сложности 222,5 марок. (GStA PK, OF 83, p. 96)

С другой стороны, комтур Торна, отчитываясь перед Великим магистром в 1453 г. о расходах на содержание и развитие производственного оборудования под его руководством, упомянул о строительстве новой ветряной мельницы в орденской усадьбе в г. Коврош/Ковруж, стоимость которой составила 150 марок. (GStA PK, OBA, Nr. 12058)

Цены на эти объекты также косвенно показывают приблизительную стоимость строительства ветряной мельницы. Например, в 1406 году некий Николаус купил ветряную мельницу в Леклау/Лекловы за 110 марок, заплатил в несколько платежей по 15 марок, первый в том же году в День Святого Иакова, а остальные в последующие годы, до последнего платежа в 20 марок. (Das Pfennigsschuldbuch der Komturei Christburg, P.92)

Ветряная мельница в Лихновы была продана в 1420 году за 50 марок. В 1440 году мельник по имени Йорге купил у тевтонского пфлегера 2 ветряные мельницы и 12 моргенов (около 6,7 га) земли в Гросс Лассовитц (Ласовице Вельки) за символическую цену 5 марок, оплачиваемых ежегодными взносами, кроме арендной платы, одной маркой в течение пяти лет. Возможно, это было связано с тем, что оборудование нуждалось в дорогостоящем ремонте.

Помимо вопросов, связанных с местными условиями, решение о строительстве ветряной мельницы может быть принято и по юридическим соображениям. Тевтонский орден очень строго относился к тому, чтобы все городские мельницы находились под его исключительным контролем, разрешая городским властям владеть собственным мельничным оборудованием только в исключительных случаях. По этой причине даже право на строительство ветряных мельниц в городской зоне следует рассматривать как привилегию. Такие привилегии были предоставлены в 1377 году городским властям Конитце (Хойнице), которым было разрешено построить две ветряные мельницы для своих нужд. (HKS, P.132)

Они воспользовались этим правом, о чем свидетельствует тот факт, что в 1420 г. городская управа Конитце предоставила частным лицам ветряную мельницу, расположенную напротив деревни Лихновы, сохранив над ней контроль в случае, если новые владельцы захотят ее перепродать. Аналогичные положения, обеспечивающие контроль власти над ветряной мельницей, были применены и Орденом, когда в 1441 году он издал документ, относящийся к ветряной мельнице в Лешново. (GStA PK, OF 97, f. 92v)

Подводя итог вышеизложенным замечаниям, можно отметить, что ветряные мельницы играли, в конечном счете, дополнительную роль по отношению к водяным мельницам в землях Тевтонского ордена в Пруссии. Исключением из этого правила стала ситуация на Жулавах, обусловленная местными водными условиями, препятствующими, за некоторыми исключениями, применению водяных мельниц. Строгий контроль права на строительство и эксплуатацию ветряных мельниц, как и в случае водяных мельниц, был призван обеспечить их оптимальное использование. Государственный контроль над производством косвенно гарантировал его рентабельность. С другой стороны, варьирующиеся суммы арендной платы были связаны, прежде всего, с оценочной стоимостью зерна и солода, перемалываемых ежегодно. Кроме того, владельцы и мельники, работающие на ветряных мельницах, могли рассчитывать на дополнительную поддержку в виде бесплатной строительной древесины, необходимой для технического обслуживания и ремонта своих мельниц. Власти также оказывали агентские услуги по приобретению жерновов. Во второй половине XV в. ситуация не претерпела существенных изменений, хотя в Кульмской земле после Тринадцатилетней войны некоторые водяные мельницы не были перестроены, а заменены ветряными мельницами, эксплуатируемыми частными владельцами для собственных нужд. В то время использование ветряных мельниц для работы дренажных сооружений на территории Жулав еще не было известно. Однако позже это стало возможно и продолжалось вплоть до ХХ века, став визитной карточкой местного пейзажа.

 

Примечания:

1.  Вышеупомянутые правила помола были изданы около 1335-1341 гг. великим магистром  Дитрихом фон Альтенбургом. Кроме того, было предусмотрено, что в случае помола с помощью подмастерьев мельника за измельчение 2 шеффелей зерна и измельчение 6 шеффелей солода необходимо было дополнительно заплатить 1 пфенниг. Кроме того, если кто хотел бы молоть самостоятельно, нельзя было заставлять брать с собой подмастерье мельника.

 

 

 

 

Приложение

Список ветряных мельниц в орденской Пруссии, с датами основания/первого упоминания.

– комтурство Бальга: Głębock/Tiefensee (1437)

– комтурство Биргелау: Bierzgłowo/Birgelau (15th c.)

– епископство Кульм: две мельницы в Wąbrzeźno/Briesen (1414)

– капитул Кульмзее: Chełmża/Culmsee (1381)

– комтурство Шлохау: две мельницы в Chojnice/Konitz (1377), Człuchów/Schlochau (15th c.), Pawłówko/Pagelkau (1425) Rychnowy/Richnau (1379) – Dzierzgoń/Christburg Commandry: Dobrzyki/Weinsdorf (1437, 1461), Krzyżanowo/Notzendorf (1407), Stary Dzierzgoń/Alt Christburg (1383), Zalewo/Saalfeld (1451)

– комтурство Эльбинг: Fiszewo/Fischau (1402), Kmiecin/Fürstenau (1406), Królewo (1426), Nowa Wieś /Neuendorf (1402), Wilczęta/Deutschendorf (1469)

– комтурство Данциг: Łeba/Lebe (ок. 1400), две мельницы в Puck/Putzig (ок. XV в.)

– комтурство Кёнигсберг: Лохштедт (1423), Маршальское/Gallgarben (1406), Придорожное/Kirschappen (1398)

– комтурство Мариенбург: Boręty/Barendt (1453), Bronowo/Brunau (1404), Cedry Wielkie/Groß Zünder (после 1410), Dąbrowa/Damerau (1404), Drewnica/Schönbaum (1400), Falkenberg, Kiezmark/Käsemark (1427), Kończewice/Kunzendorf (1402), Koźliny/Güttland (после 1410), две мельницы в Lasowice Wielkie/Groß Lesewitz (1407, 1440), Leklowy/Lecklau (1391), Leszkowy/Letzkau (после 1410), Leśnowo/Reimerswalde (1441), Lipinka/Lindenau (1396), Mątowy/Klein Montau (1404), Mikoszewo/Nickelswalde (1400), Nowa Kościelnica/Neu Münsterberg (1417), две мельницы в Nowy Staw/Neuteich (1402, 1440), Palczewo/Palschau (1399), Pręgowo Żuławskie/Prangenau (1408), Stara Kościelnica/Alt Münsterberg (1396), Stara Wisła/ Alt Weichsel (1450), Steblewo/Stüblau (1400), Subkowy/Subkau (1402–1409) Szawałd/ Schadwalde (1401), Sztum/Stuhm (1447), Tuja/Tiege (1404), Widowo Żuławskie/Wiedau (1401), Wocławy/Wotzlaff (после 1410), Żelichowo/Petershagen (1400)

– комтурство Нессау: Murzynno/Groß Morin (1404)

– комтурство Бранденбург: Ушаково/Brandenburg (1425), Весёлое/Brandenburg Unterflecken (1447)

– капитул Помезании: Łęgowo/Langenau (1377), Nipkowo/Gross Nipkau (1399), Różnowo/Rosenau (1394)

– комтурство Реден: две мельницы в Radzyń Chełmiński/Rehden (1449)

– комтурство Рагнит: Полесск/Labiau (1430)

– фогтство Роггенхаузен: Książki/Groß Ksionsken (1425), Trzciano/Trzianno (1419), Wielkie Zajączkowo/Groß Sanskau (1447)

– капитул Замланда: Приморск/Fischhausen (1337)

– комтурство Альтхауз: Chełmno/Culm (1443), Kiełp/Kielp (1438), Starogród/Althaus (1442)

– фогтство Диршау: Miłobądz/Mühlbanz (1402–1409), Nowe nad Wisłą/Neuenburg (1437), Różyny/Rosenberg (1404), Subkowy/Subkau (1402–1409)

– комтурство Торн: Kowróz/Kowros (1453), Mlewo (1407), Świętosław (1418), Unisław/Wenzlau (1384)

– комтурство Тухель: первая мельница в Lichnowy/Lichnau (1405), вторая или та же самая мельница в Lichnowy/Lichnau (1420)

– епископство Эрмланд: Wilczkowo/Wolfsdorf (1379), Wozławki/Wuslack (1380).

 

Источники и литература:

GStA PK, XX. HA, OBA

GStA PK, XX. HA, OF

Bertram H., Kloeppel O., LaBaume W. Das Weichsel-Nogat-Delta: Beiträge zur Geschichte seiner landschaftlichen Entwickelung, vorgeschichtlichen Besiedelung und bäuerlichen Haus- und Hofanlage. Danzig, 1924. — http://prussia.online/books/das-weichsel-nogat-delta

Kubicki R. Młynarstwo w państwie zakonu krzyżackiego w Prusach w XIII-XV w. (do 1454 r.). Gdańsk, 2012.