Такие красавицы — наперечёт! По крайней мере, если говорить о видах малых городов и поселений Восточной Пруссии.
Всемирный бум издания почтовых открыток конца XIX — начала XX веков не миновал и Велау (Wehlau, сейчас Знаменск). Именитые и неизвестные фотографы из региона, и добрый десяток велауских издателей сохранили для истории изображения старинного городка. Вершина их совместного творчества, безусловно, литография, объединявшая тогда в себе самые передовые, но очень трудоёмкие типографские технологии тех лет. Результат покоряет и ныне!
Открытка из серии «Грюсс аус…» — один из популярнейших жанров литографических открыток конца XIX века. Издатель Max Schlamm. Nachflg. Ed. Holke. Wehlau.
Оборотная сторона открытки. Обратим внимание на почтовый штемпель и на дату прохождения открыткой почты — 3 ноября 1900 года.
Здесь можно упомянуть, что на художественных видовых открытках в первую очередь старались изобразить самые «раскрученные», самые узнаваемые виды. Ведь отправляли их путешественники, зачастую, своим родным и знакомым, или сами жители той или иной местности были не прочь похвастать достопримечательностями своей округи. А кто-то уже тогда коллекционировал почтовые открытки из разных городов и стран.
В основе практически любого изображения, размещённого на художественной видовой открытке, разумеется, лежала фотография. И уже потом с неё художник делал рисунок.
Вот и на карточке из Велау, размещённой выше, любой собиратель почтовых открыток с видами это замечательного городка, узнает среди напечатанных на ней видов Кирхенштрассе (Kirchenstraße), парк Глумсберг (Glumsberg), панорамы города со стороны улицы Hammerweg, железнодорожный вокзал, ратушу. И даже узнает среди них руку фотографа и издателя из Велау Оскара Биттриха (Oscar Bittrich). Годы съёмки — конец девяностых позапрошлого века.
Два фотоснимка авторства Биттриха. Вверху — парк Глумсберг, внизу — вид на Велау со стороны лесопилки на берегу Прегеля.
Фотографии Оскара Биттриха часто использовались различными издателями при печати открыток. В частности, этот фотоснимок улицы Кирхенштрассе в Велау присутствует на многих открытках.
Безвестный художник старательно перерисовал силуэты городских пейзажей. Композиция включает в себя и древнюю кирху св. Якоба, и железнодорожный вокзал, и гордость системы образования — городскую гимназию… Массовка, фигурки горожан — у художника свои. Он даже добавил дым из трубы! Он так видел мир. Коллаж приукрашен рамками и цветущей вишней.
Затем к делу подключалась типография. Слой за слоем (а их могло быть двадцать один), получая цветные оттиски с поверхности специального литографского камня, на бумагу наносили краску от светлых тонов к тёмным, придавая зрелищность, объёмность и бархатистость картинке.
К слову, издательство (и при нём магазин) Эдуарда Хольке находилось в Велау на Прегельштрассе (Pregelstraße). На старом снимке городской площади это угловой дом в середине кадра. Не в этом ли магазинчике, который ко времени печатания открытки уже перешёл в руки Макса Шламма, где витрина заботливо оберегается маркизами от палящего солнца, и была приобретена наша карточка?
Издательство и магазин Эдуарда Хольке: на левом снимке — это здание в центре, на правом — здание с маркизами. Издательство перешло к Максу Шламму в 1899 году. К слову, и сам Макс Шламм был книгоиздателем. Среди прочего, в 1894 году он издал книгу «Фауна позвоночных крайса Велау. Часть первая: Млекопитающие и птицы» (Die Wirbeltierfauna des Wehlauer Kreises. Erster Teil Säugetiere und Vögel). Где в Велау находилось его издательство, увы, мы не знаем.
Еще одна примечательная открытка просится в рассказ… Издал её Отто Бём (Otto Böhm), типография которого находилась на противоположной стороне рыночной площади, на Кирхенштрассе.
«Привет из Велау…». Открытка почту не проходила. Но мы видим на лицевой стороне проставленную от руки дату: 4.Х.1896 (?). Возможно, это сигнальный экземпляр открытки, которую потом должны были направить в тираж. Обращает на себя внимание тиснение по углам карточки.
И снова мы видим срисованный с фотографии того же Оскара Биттриха городской парк Глумсберг (Glumsberg). Это популярное место отдыха жители Велау с юморком назвали “Творожной горкой” — таков перевод. Выше — ратуша, изображённая с другого ракурса, и панорама улицы Гроccе Форштадт (Große Vorstadt) с воротами Штайнтор, сооружением древним и тоже примечательным.
По мнению опытных филокартистов из Германии Манфреда Груна (Manfred Gruhn) и Евгения Дворецкого перед нами может быть сигнальный экземпляр будущей литографии.
Озадачила и подпись парка: “Glumsberg b/Wehlen”. Опечатка? Далёкий саксонский Велен тут точно не причём. Справедливости ради следует отметить, что ошибки в подписях на почтовых карточках тех лет не редкость…
И очередной сувенир из Велау:
Эту открытку Отто Бём отпечатал в типографии известного немецкого издателя Оттмара Цихера, о чём свидетельствует логотип в левом нижнем углу карточки.
На рубеже XIX-XX веков Оттмар Цихер печатал художественные открытки с мотивами многих городов как Германской империи, так и за её пределами. Между 1898 и 1902 годами издательство опубликовало получившую высокую оценку серию пронумерованных художественных открыток, включавших более 2000 мотивов. Номер 1653-й — Велау!
Особая категория почтовых открыток — карточки, оформленные в югендстиле. Это другая эстетика, попроще, бюджетнее, но тоже привлекательная взору. Фотографии различных объектов обрамляли затейливыми рисованными, порой используемыми многократно разными издателями, рамками. Первые такие открытки были полностью черно-белыми, потом появились рамки цветные, тиснёные, даже золочёные.
Перед нами еще две открытки и еще два имени из плеяды велауских издателей — Густав Шмидт (Gustav Schmidt) и К.А. Шеффлер (C.A. Scheffler), а центральная карточка с ратушей скрыла своего издателя за буквами M.F.K.
Открытки, выполненные в югендстиле (он же ар-нуво или модерн). Оформление и издатели разные, а исходники, как можно заметить, зачастую те же самые.
В начале ХХ века выпускалось ещё много таких открыток, когда типографский монохромный мир становился цветным кропотливыми усилиями сотен и сотен рисовальщиц, в арсенале которых были только кисточки и трафареты, и изображение выглядело на наш современный взгляд несколько кустарно. Но ведь это первые шаги издательских технологий. К примеру — пара открыток немецкого издательства «Мозелла» (Mosella) из города Трир, что “всего-то” в полутора тысячах километров от Велау.
Краткий обзор художественных открыток Велау завершает кёнигсбергский издатель О. Циглер. “Солнце на спицах, синева над головой…” Таким столетним коллажам с четкой картинкой и креативным сюжетом позавидуют современные фотошоперы!
Очередной «Привет из Велау»! Издатель О. Циглер. Открытка прошла почту 20 ноября 1914 года.
Старинные открытки (АК Ansichtskarten) с большой долей ручного труда называют еще и сувенирными. Как видим, по праву!
В посёлке Воротыновка Черняховского городского округа Калининградской области стоит памятный камень, посвящённый событиям Семилетней войны в Восточной Пруссии. Известно, что он много лет пролежал присыпанный землёй на окраине посёлка, и в 2008 г. его восстановили на своём же постаменте поисковики историко-краеведческого общества «Белый ворон» из Черняховска и местные жители [1].
На этом валунном камне выбиты три надписи.
На лицевой стороне камня написано: «Gefecht bei Szierandszen zwischen Russen und Preussen am 20ten August 1757 am siebenjahr Kriege» («Бой при Сцирандсцене между русскими и пруссаками 20 августа 1757 в Семилетней войне») [2].
Лицевая сторона памятного камня. 2019 г.
На тыльной стороне камня из-за сколов читаются только отдельные слова – «Wier Deutsche …(r)сhten Gott ….Niemand». Очевидно, оригинальный текст выглядел так: «Wier (=Wir) Deutsche fürchten Gott, sonst Miemand» («Мы, немцы, боимся Бога, (но) больше никого») и являлся парафразом цитаты из знаменитой речи канцлера Бисмарка в Рейхстаге 6 февраля 1888 г. «Wir Deutschen fürchten Gott, aber sonst nichts in der Welt» («Мы, немцы, боимся Бога, но больше ничего на свете») [2].
Тыльная сторона памятного камня. 2019 г.
На боковой стороне камня написано: «Gott segne Kaisers Reich» («Бог, благослови кайзеровскую империю») [2].
Боковая сторона памятного камня. 2019 г.
По всей вероятности, первоначально надпись была только на лицевой стороне, тыльная и боковая надписи были добавлены после 1888 г. с целью поднятия патриотического духа народа недавно родившейся Германской империи. Они заметно отличаются своим шрифтом и интервалом строк. Надо полагать, памятный камень был установлен ещё раньше.
Бой при Сцирандсцене
Что же произошло здесь 20 августа 1757 г. (здесь и далее все даты приводятся по григорианскому календарю) за десять дней до решающего сражения русских и пруссаков при Гросс-Егерсдорфе?
Какие-либо сведения о бое при Сцирандсцене в трудах таких авторитетных исследователей Семилетней войны, как военный историк Дмитрий Фёдорович Масловский [3] и французский историк Альфред Рамбо [4], отсутствуют. Нет их и в мемуарах Андрея Тимофеевича Болотова, подпоручика апраксинской армии, прошедшего с ней по Восточной Пруссии от начала и до конца кампании [5]. Единственное упоминание Сцирандсцена обнаружено в книге Э. К. Тиля «Статистическо-топографическое описание города Тильзе» [6]. В ней приведён дневник вице-бургомистра города Тильзе (Тильзит, сейчас Советск) Андреаса Рёзеника, который он вёл с 27 июля по 4 октября 1757 г. во время пребывания русских войск на территории Восточной Пруссии. В своём дневнике Рёзеник сообщает:
«21 августа сюда [в Тильзе] пробилось много татар из армии Апраксина, из них некоторые были с саблями и нарезными стволами, другие были снабжены [вооружены] луками, каждый имел на спине колчан с 30 стрелами. Вместе с этим они привезли с собой на повозке 8 прусских раненных гусар, взятых в плен при перестрелке под Сцирандценом [в отличие от камня в дневнике пишется Сцирандцен — Ю.Б.]. Татары гнали перед собой большое количество больных и хромых лошадей и [затем] ушли через понтонный мост» [6, s. 42; 2, с. 24].
Из этого сообщения следует, что в бою под Сцирандсценом участвовали татары из армии Апраксина и прусские гусары. Подтвердить это можно лишь косвенно, сопоставляя между собой другие известные свидетельства военной кампании 1757 г.
Согласно Масловскому, татары (казанские) из «разнонародной команды» [иррегулярная конница армии Апраксина, в которую входили крещённые калмыки, казанские татары, мещеряки и башкиры. — Ю.Б.] в количестве 500 всадников (по другим оценкам — до 1,5 тысяч [7]) входили в состав иррегулярной конницы армии генерал-фельдмаршала С. Ф. Апраксина [3, с. 50, 51, 68, 250]. Всадники «команды» были «двуконными», они имели по две лошади. Вторая лошадь была загружена провиантом, военным снаряжением и являлась также «конским запасом» на случай ранения или потери лошадей в бою. «Команда» не была связана с армейскими обозами, пропитание и фураж она добывала себе сама. Поэтому она была чрезвычайно мобильна и быстра, но в то же время анархична и плохо управляема [7]. Вооружение «команды» составляли луки, пики, сабли и ружья. О них упоминает и Рёзеник в своём дневнике.
Всадник «разнонародной команды» времён Семилетней войны.
1 августа 1757 г. русская армия под командованием Апраксина вошла на территорию Восточной Пруссии. В этот же день произошла стычка авангарда русской армии с гусарами прусского полковника Малаховского [3; 5] при Каттенау [сейчас Фурмановка] — Куммельне [сейчас не существует], где русские понесли ощутимые потери. После взятия Сталупян [Шталлупёнен, сейчас Нестеров] и Гумбиннена [сейчас Гусев] последовали бои за Инстербург [сейчас Черняховск], который несколько раз переходил из рук в руки, но всё же 11 августа был захвачен русской армией. 13 августа в Инстербург прибыл сам Апраксин. 15 августа здесь состоялся военный совет, на котором было решено разделить иррегулярную конницу армии Апраксина на два отряда и выдвинуть их в авангард по обоим берегам Прегеля [сейчас Преголя] для разведки. В правый конный отряд численностью в 3 тысячи сабель под командованием генерала Кастюрина входило 500 казанских татар [3, с. 250]. 18 августа в Стеркенигене [сейчас Доваторовка] армия Апраксина соединилась с армией генерал-аншефа В. В. Фермора. Здесь на военном совете был утверждён план нового распорядка войск для дальнейшего движения армий на Кёнигсберг через Заалау [сейчас Каменское]. На этом совете было также решено «часть «худоконных» [больных и раненных лошадей] отправить на Тильзит, Динабург [сейчас Даугавпилс] и Псков, а конскую сбрую (очевидно, от павших лошадей) — сжечь» [3, с. 251]. Надо полагать, конвоировать «худоконных» было приказано отряду казанских татар, т.к. до сих пор «команда» редко привлекалась к боевым действиям в составе армии и несла в основном дозорную и конвойную службу в тылу [7]. По всей вероятности, конвойный отряд татар принял «худоконных» в окрестностях Инстербурга, где раненые и «лишние» лошади могли быть собраны после боёв в районе Каттенау-Куммельн — Гумбиннен — Инстербург, и вышел в Тильзе рано утром 20 августа, двигаясь по кратчайшему пути через Зеслакен [сейчас Придорожное], Сцирандсцен [сейчас Воротыновка], Росвече [сейчас Покровское], Жиллен [сейчас Жилино] и Замбро [сейчас Загорское]. Вскоре, по этому же пути после сражения при Гросс-Егерсдорфе пройдёт в Тильзе и русская армия [8, с. 51]. К вечеру того же дня отряд оказался под Сцирандсценом примерно в 30 километрах от Инстербурга, где столкнулся с небольшим отрядом «жёлтых» гусар 7-го гусарского полка полковника Малаховского [9]. Они остались в тылу русской армии после ухода Апраксина из Инстербурга и, скрываясь в окрестных лесах, вместе с местным населением вели партизанскую войну. Возможно, татары застали гусар врасплох в самом Сцирандсцене, выслав вперёд летучий авангард. Этим можно объяснить, почему им, до сих пор не участвовавшим в военных действиях армии Апраксина и уступающим по вооружённости и выучке прусским гусарам, удалось захватить пленных и выйти из боя победителями, прибыв затем в Тильзит с табуном «худоконных».
Прусские гусары, «чёрный и «коричневый». «Чёрные» гусары 5-го гусарского полка Йозефа фон Рюша участвовали в битве при Гросс-Егерсдорфе [9]
«Жёлтые» гусары 7-го гусарского полка прусского полковника Пауля фон Малаховски [10].
Предполагаемая схема движения отряда татар от Инстербурга до Тильзита.
Такова реконструкция событий, предшествующих бою под Сцирандсценом. Других свидетельств боя, кроме памятного камня в Воротыновке и упоминания Сцирандсцена, татар и раненых прусских гусар в дневнике вице-бургомистра Тильзе Рёзеника, пока не найдено. Известно лишь то, что бой произошёл 20 августа, а уже на следующий день татары прибыли в Тильзе. Расстояние между Сцирандсценом и Тильзе, как и между Инстербургом и Сцирандсценом, составляет около 30 километров. Для конного обоза с табуном хромых лошадей это вполне достижимо, учитывая, что суточный переход пехоты в нормальном марше с привалами составляет в среднем 32 километра [11, с. 3]. Отсутствие какого бы то ни было упоминания Сцирандсцена у Масловского при всей его скрупулезности в работе с военными архивами можно объяснить тем, что «разнонародная команда» в силу своей неграмотности и анархичности журналы военных действий, скорее всего, не вела, поэтому донесения о бое при Сцирандсцене просто не было. Болотов же 20 августа находился под Заалау – далеко от места события и мог не знать о бое.
Адриановская М. В., Бардун Ю. Д. Неизвестные страницы Семилетней войны в Восточной Пруссии: бой при Сцирандсцене и хроника событий по дневнику Андреаса Рёзеника// Калининградские архивы. 2020. Выпуск 17. С. 21–39.
Масловский Д. Ф. Русская армия в Семилетнюю войну. Поход Апраксина в Восточную Пруссию (1756—1757 гг.). М. Типография Окружного штаба, 1886—1891.
Рамбо А. Русские и Пруссаки: История Семилетней войны. М.: Воениздат, 2004.
Болотов А. Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова. Описанные самим им для своих потомков. М. : ТЕРРА — TERRA, 1993.
Рахимов Р. Н. Национальная конница в русской армии: опыт Семилетней войны 1756-1763 гг. // Сборник материалов научно-практической конференции, посвященной 80-летию Билала Хамитовича Юлдашбаева. Уфа, 2008 г. URL: http://syw-cwg.narod.ru/bshk_syw.html. (дата обращения: 24.04.2020 г.).
Голованова Л.Д.,Кретинин Г.В. О походе русской армии в Пруссию в 1757 году // Калининградские архивы. Выпуск 1. ГП «КГ», Калининград, 1998. С. 44—63.
